Но Хара не видел ничего особенного, кроме привычной толпы — людей без земли и закона, забытых и никому не нужных теперь обломков Внутренних Миров. Единственное, что было здесь необычным, так это музыка. Барабан, флейта и двойная арфа, исполняющие грубую, варварскую, но бодрящую кровь мелодию.
В это время Ток закричал:
— Уходи! Вернись обратно, господин! Ветер полон смерти!
Его соплеменники уже бежали с площади, один из них простонал на ходу.
— Демоны. Демоны с сумрачными глазами.
— Беги! Беги, господин, — прошептал Ток и столько ужаса было в его словах, что Хара едва не бросился прочь, но на секунду задумался и рассмеялся.
— В чем дело, Ток, — спросил он на простом языке аборигенов, — Я не вижу здесь демонов.
— Они там, умоляю тебя, господин…
— Знаешь, — мрачно сказал Хара, подбрасывая на ладони пару монет. — Либо я выиграю деньги, либо ты украдешь для нас что-нибудь съестное. Беги, если хочешь.
Он похлопал Тока по плечу и вышел на площадь.
Затем увидел танцовщицу — малиновый вихрь на грязной мостовой, порхающую под звуки флейты, барабана и арфы, на которых играли трое мужчин. Судя по орнаменту на ее разорванном платье, это была бродяжка, нечто вроде межпланетной цыганки.
Кое-кто из них уже бывал на базаре, но эту девушку Хара видел впервые. Ни один мужчина не смог бы ее забыть.
Полуголая, она танцевала при свете факелов, и у нее были золотисто-рыжие волосы, лицо улыбающегося ангела и черные глаза.
И эти темные, глубокие глаза не улыбались и не имели ничего общего с гибкой веселостью тела: они были печальны и в них горел такой гневный огонь, что Хара подумал, что никогда еще не видел так много горькой ярости в глазах человека.
Он продвигался все ближе, пока не оказался у самого круга, освобожденного для танцовщицы, так близко, что ее длинная грива едва не хлестнула его, а девушка внезапно замерла перед ним и, подняв руки над головой, взглянула на этого смуглого, мускулистого землянина и взгляд ее был полон ненависти…
Хара почувствовал в этом что-то личное, живое, алчное и уже хотел было заговорить, но она исчезла, увлекаемая дьявольской музыкой.
Тогда он замер в ожидании, охваченный внезапным колдовством, разбить которое не было никакого желания, как неожиданно раздалось рычание, и он увидел у своих ног маленькую коричневую дворняжку.
Дворняжка задрала к небу морду и завыла.
Этот дикий протяжный стон был подхвачен другой собакой и, наконец, уже вся площадь гудела от него. Он разносился по извилистым улочкам и темным проходам Кумара — отчаянный и полный ужаса.
Колена Хары коснулось костлявое тело, и он увидел, что уже вся площадь полна собак.
Дворняжка зарычала и прыгнула на грудь девушки.
Девушка двигалась также быстро, как и собака, и на лету поймала маленькое нервное тело. Затем молниеносно выпрямилась, сжимая обезумевшее, визжащее животное и глаза ее стали узкими щелочками ледяного огня, абсолютно черными и безжалостными.