- Ну а как насчет легиона? - полюбопытствовал Костас.
- Легион считался святыней, - ответил Хибермейер. - Здесь их преданность не знала границ, распространяясь и на более мелкие подразделения - когорту, центурию, даже контуберний, то есть группу из десяти - двенадцати человек, именовавших друг друга не иначе как братьями, frater.
- Значит, лишиться священного орла - это не слишком здорово? - подала голос Ребекка.
- Хуже не придумаешь. Проиграть битву еще можно, на Красса им было плевать. Но штандарты!.. Легион без орла - это мертвый легион, ему нечего делать в Риме. У его солдат больше нет семей.
- Как думаешь, не они ли и прищучили Красса? - спросил Костас.
- Ввязавшись в эту битву, Красс подписал себе смертный приговор. Наверное, они бы предпочли формулировку "принудительное самоубийство".
- Если этим людям в самом деле удалось выжить и совершить побег, то их выносливости можно позавидовать, - проговорила Айша.
- Такие всегда находятся, - согласился Джек.- Кому-то везет избежать казни, выдержать все избиения и пытки, сохранив волю к жизни. Некоторые из легионеров Красса поступили на службу за пять лет до Карр и под предводительством Цезаря воевали в Галлии. пускай они звались гражданами-солдатами, но столь безжалостных убийц наш мир порождал нечасто. Легионеры убивали мечом, копиьем и голыми руками.
- А ведь с гибелью легиона их уже ничего не сдерживало, не ограничивало, - сказал Костас.
Джек опять кивнул:
- Многие солдаты республики прошли больше заварушек, чем иные легионеры имперских времен. Само понятие мирной жизни, гражданской профессии стало для них мифом. Если ты всю жизнь убивал, то в какой миг нужно остановиться? Когда - и если - настанет урочный час, как тебе из солдата вновь превратиться в гражданина?
- Проблема стара, как мир, - вымолвил Хибермейер.
- Если они и вправду сбежали, то на протяжении всего Великого шелкового пути должны были разнестись слухи, - продолжил Джек. - Разбойников в тех местах хватало, но слава римлян опережала их и там. С ними никто не захотел бы встретиться на узкой дорожке.
- Так что же насчет Шелкового пути? - поинтересовался Костас. - Встречаются ли еще какие-нибудь надписи?
- В последние месяцы Катя пропадает в горах и ущельях Центральной Азии, ищет. В тех краях еще много неисследованного.
- И разбойников, по старинке, - вставил Хибермейер.
- Помнится, Катя знает, как обращаться с "калашниковым", - пробормотал Костас.
Джек снова открыл блокнот.
- Несколько месяцев назад ее поиски увенчались успехом - в городке Чолпон-Ата, что на западном берегу озера Иссык-Куль в Кыргызстане. Он лежит далеко к востоку от места, где был найден камень с надписью на латыни, но тоже на Великом шелковом пути. Там начинаются отроги Тань-Шаня, а через расположнный поблизости перевал можно пробраться в пустыню Такла-Макан и далее в Китай. Археологов эти места привлекают уже много лет - на каменистых пустошах Чолпон-Аты разбросаны сотни, если не тысячи, петроглифов: резных наскальных изображений горных козлов и других зверей, охотников. Большую часть оставили кочевники-скифы, однако бывали там и торговцы - те, кто возвращался с запада живым. Передохнув на берегу озера, они садились на лодки и продолжали путешествие в Китай.
- А озеро большое? - спросила Ребекка.
- Второе по величине горное озеро после Титикаки. Бытуют слухи о целых затонувших городах, сокровищах. Вообще там много чего можно найти. При Советах на Иссык-Куле проводились испытания подлодок и торпед.
- Поедем туда? - не унималась Ребекка. - Хочу познакомиться с Катей.