— Именно. Книгу предполагали выпустить к Славному Первому Июня, потом отложили на день Трафальгарской битвы, а теперь уверяют, что ничего кроме годовщины Кампердауна публику не устроит. Но преимущество в этом тоже есть — можно отшлифовать уже написанное и добавить кое-что новое.
— Познакомьте нас с новой поэмой, Моуэт, — попросил Пуллингс.
— Пожалуйста, — поддержали Баббингтон и Фанни.
— Ну, — отозвался Моуэт со смесью удовольствия и скромности. — Она довольно длинная. Так что, если можно, мэм, — кивая в сторону Фанни, — я прочитаю только последние строфы. Она о битве, и эти строки должны показать самый разгар кровавой бойни.
Над бездной как на крыльях мчались,
Все ближе и ближе эскадры сближались.
«Очистить палубу», — тут боцман закричал.
«Очистить палубу», — закуток каждый отвечал.
Незваный страх с лица согнал их краску.
Все замерли в едином изумленьи,
В тиши могильной и в одном стремленьи.
Его на секунду прервал взрыв где-то ближе к носу, подозрительно похожий на выстрел двенадцатифунтовки.
Косой своею смерть по кораблям метет,
На каждой на корме уже кого-то ждет.
А демоны резни в кровавом наводнении
Губами чавкают и из реки кровавой пьют.
— Сэр, если позволите, — воскликнул высокий, побледневший и напуганный мичман из дверей каюты. — Вахта мистера Корнуолиса, и скороварка взорвалась.
— Никто не пострадал? — уточнил Баббингтон, вставая.
— Никто не убит, сэр, я думаю, но...
— Простите, — извинился Баббингтон перед гостями, — я должен сам посмотреть, в чем дело.
— Ненавижу все эти иностранные изобретения, — проворчала Фанни во время тревожной паузы.
— Никто не убит, — рассказал Баббингтон по возвращении, — и хирург уверяет, что ожоги ерундовые, полностью заживут за месяц или около того, но я с глубоким сожалением вынужден сообщить вам, сэр, что пудинг равномерно размазало по коку, его помощнику и подволоку. Они решили, что если положить утюг на предохранительный клапан, пудинг приготовится быстрее.