На переходе к пятому пункту (пересесть на баркасы и убираться) нашлось нарушение третьего пункта (попытка посадить на баркас какую-то тинэйджерку). Реакция Амона последовала моментально. Окрик через аудио-динамик, короткая пулеметная очередь впритык к носу баркаса дала результат: тинэйджерка пересажена на паром-катамаран.
Полдень. Тишина. Почти штиль. Жара. На мелководье море кажется малахитовым. От яркого солнца сверкают блики на зыби. Эта зыбь чуть покачивает старый 70-метровый теплоход (флагман браконьерской флотилии Лангхуэна). На западе еще видны четыре баркаса, идущие к берегу Борнео. На северо-востоке можно разглядеть желтую точку: паром-катамаран «Vic-Spirit», идущий к малым филиппинским островам Тави-Тави. И последний штрих: в небе с запада от мелководья висит стеклянный дирижабль. На его гондоле нарисован ярко-зеленый ромб (экологическая эмблема «зеленый кристалл»).
Самое время явиться официальным полицейским властям Индонезии. От Самаринды (столицы провинции Восточный Калимантан) 300 километров до места инцидента. На скорости 40–45 узлов, это 4 часа хода. Пара 50-футовых скоростных катеров изящно выскакивает с юга, из-за мыса Толок, и движется… Не к браконьерскому флагману, а восточнее, к точке, над которой висит дирижабль. Дирижабль плавно снижается. Еще немного времени, и индонезийский подполковник Сусило Топроджо ступает с крыши ходовой рубки катера на выдвинутую погрузочную площадку дирижабля.
Это плотный 40-летний дядька, вполне жизнерадостный, без агрессивного настроя. Он заглянул в гости к «экологам» неформально, что соответствует записи в летно-боевом задании SKIA (см. файл «Friendly bribe» — название которого указывает, что вопросы с мистером Топроджо решаются неформально, к общей выгоде). Подполковника тепло встретили Амон Ампанг и Ренд Дэйсон — они остались на борту дирижабля, тогда как остальные трое во главе с флит-лейтенантом Рэббитом перешли на паром-катамаран.
Подполковник оказался неплохо информирован и, за чашкой кофе в маленькой кают-компании дирижабля, почти сразу поинтересовался:
— Правда ли, что кэп этого экологического воздушного корабля — Тоби Рэббит, otanjiji, монстр-оборотень с берегов реки Маркем в Папуа?
— Не то, что бы монстр, — ответил Ренд, — просто, события так сложились. Типа, карма.
— Карма, это серьезно, — произнес подполковник Топроджо, — по слухам, otanjiji когтями раздирал людей на куски, и поедал.
— Слухи часто преувеличивают, — прокомментировал Амон, — вообще-то Тоби родом из Австралии, и у него нет когтей, так что реально, он использовал холодное оружие. Он увлекается античной тактикой войны. Такое историческое хобби.
— Кроме того, — добавил Ренд, — те люди были рэсколмены, бандиты, так что, Тоби там защищал местное деревенское население и уникальные экологические ресурсы.
— Экология, это важно, — произнес Сусило Топроджо, — а где сейчас кэп Рэббит?
— Он сопровождает морских туристов, — сказал Амон, — представьте, подполковник, как испугались туристы, случайно увидевшие криминальную разборку браконьеров.
— Да, — добавил Ренд, — они очень испугались, но кэп Тоби и наш фельдшер Саби, такие позитивные ребята, которые способны нейтрализовать негативный эффект психики от такого зрелища. И, туристический имидж Восточного Калимантана не пострадает.
— Туристический имидж, это ценно, — произнес индонезиец, повернулся, и посмотрел в широкий иллюминатор с той стороны, которая сейчас была обращена на север.
Было ясно, что он видит желтую точку на горизонте — уходящий паром-катамаран, и с недоверием относится к версии об испуганных туристах. Но также было ясно, что его интересуют совершенно другие вещи. Он перевел взгляд на 70-метровый теплоход, и спокойно, даже слегка лениво поинтересовался:
— Джентльмены, что вам известно об этом вооруженном инциденте?
— Как я уже говорил, это криминальная разборка браконьеров, — ответил Амон.
— И, — добавил Ренд, — кажется, был убит Лангхуэн, известный лидер браконьеров.
— Убит Лангхуэн, это хорошо, — произнес индонезийский подполковник, — А кто еще в данный момент информирован об этом?
— Даже мы не информированы, — ответил Амон, — это наше предположение. Но, может, Лангхуэн еще находится там, на борту, и немножечко жив.
— А, — продолжил Ренд, — кажется, за живого или мертвого Лангхуэна установлен приз.
— Приз, это правильно, — произнес Сусило Топроджо, а затем снял с липучки на рукаве служебный радиотелефон, поговорил с кем-то на диалекте малайского, и вернул свой радиотелефон на место.