Я заставил Нахид сесть.
– Отдохни и дай мне взглянуть на твою ногу.
Она подчинилась, но бластер держала наготове, беспокойно осматривая окрестности.
– Ты знал об этом?
– Нет. Боги сказали мне, когда мы попались на перевале.
– Слава Пуджманианскому ордену!
Кажется, в ее голосе слышался сарказм, но я не был уверен.
Из огнестрельной раны по ботинку бежала струйка крови. Я распорол шов на ее комбинезоне, обработал пораженное место антисептиком из аптечки, перевязал ногу.
– Идти сможешь?
Она натянуто улыбнулась:
– Веди меня, о брат Адлан.
И мы пошли. От центрального коридора ответвлялись другие, поменьше, но мы держались основного пути. Периодически нам попадались закрытые двери. Только одна была распахнута, за ней оказался целый гараж: длинные ряды покрытых пылью машин на колесах ожидали хозяев. В углу комнаты из трещины в потолке неутомимо капала вода, и автомобиль под ней превратился в груду ржавчины.
Над дверными проемами виднелись иероглифы и мертвые овалы там, где раньше, скорее всего, располагались экраны и пульты. Мы, наверное, прошли километр или около того, когда коридор неожиданно вывел нас в огромную пещеру.
Лучи терялись во мраке наверху. Склон вел в подземный город: к зданиям с изящными изгибами фасадов, домам, похожим на виноградные гроздья, разложенные на столе, залам со стенами столь сложных форм, что те больше напоминали складки платья, небрежно брошенного на кровать. Мы спустились на улицу.
Поверхности всех зданий покрывали абстрактные, невероятно хитроумные композиции, в лучах фонарей блестели разрозненные узоры, от огромных до микроскопических, из цветных плиток, кусочков стекол и слюды. Некоторые дома больше походили на набор стен, размечающих пространство, с горизонтальными трельяжами, которые держали не крышу, а скорее были основой для растительного полога. То тут, то там из отполированного пола росли столы и скамейки, – наверное, рядом когда-то находились кафе. Мы вышли на широкую площадь, окруженную невысокими строениями, с высохшим фонтаном посередине. В пыльной чаше возвышались исполинские статуи мужчины, женщины и ребенка с хрустальными глазами, слепо взиравшими на опустевший город.
Невероятно уставшие, голодные, побитые, мы привалились к бортику фонтана и заснули. Лицо Нахид осунулось, ей явно было больно. Я попытался успокоить лейтенанта, положил ее ноги на свои. И заснул.
Когда проснулся, женщина уже меняла повязку на окровавленной ноге. С потолка пещеры на мертвый город арктическим рассветом лилось бледное сияние.
– Как твоя нога? – спросил я.
– Лучше. У тебя еще обезболивающие есть?
Я отдал ей все, что у меня было. Нахид взяла их и вздохнула. Потом задала вопрос:
– А куда ушли люди?
– Покинули Вселенную. Они переросли нужду в материи и пространстве. Стали богами. Ты знаешь историю.