– Боже, Роберт! – раздраженно воскликнула девушка. – Ты вообще слушал, что нам говорили перед входом? Он умер. Жуки прогрызли себе путь к металлу. Здесь нет травмпунктов, знаешь ли.
Один из рейнджеров, молчавший до сих пор, сказал:
– Вы правы, мисс.
Он закатал рукав рубашки, показывая глубокие шрамы на плече.
– Тоже жуки. Помогал копать новую киву в Поджоаке и не заметил, как наткнулся на кусок старого стального забора. Пока не обожгло. Тварей было немного, но, как только первый распробовал сталь, он позвал остальных… Я успел удрать.
– Что вы собираетесь здесь делать? – спросил Мендес.
Он сидел в стороне и наблюдал за туристами.
Чуть раньше девушка спросила, где можно помыться. Рейнджеры ответили, что в городе и в Рио-Пуэрко, если повезет, но что плескаться в единственном источнике питьевой воды между Редклиффом и столицей Территории она не будет.
– Вымыться без мыла можно ниже по течению, чуть выше места, где пьют верблюды. Но ни в коем случае не ниже, – уточнил Мендес. – Или наберите воды, намыльтесь и смойте.
Кимбел подумал, что Мендес до сих пор не ушел, надеясь на то, что она последует его совету.
Уж он бы с ее, хм, линий загара глаз не спустил – разумеется, из одного только чувства долга.
– Полевые исследования, – ответила девушка. – Мы изучаем культурную антропологию. Куратор должен встретить нас в лагере, на берегу Рио-Пуэрко.
– А, Мэтт Пибоди, – сказал Кимбел.
– Ты его знаешь?
– Конечно. Его лагерь ниже брода Дункана. Любит поболтать с теми, кто тут проходит.
– Да. У него есть несколько потрясающих статей о распространении замкнутых групп в зоне.
– Замкнутых групп, хм… – протянул Кимбел. – Это каких?
– Религиозных или политических. Они формируют тут небольшие общины. Понимаешь, о чем я?
– Типа того, – ответил Кимбел с непроницаемым выражением лица и обменялся взглядами с рейнджерами.
Девушка явно не собиралась раздеваться, и Мендес, кряхтя, поднялся и вернулся в свою однокомнатную глинобитную землянку выше по склону.
– Удивительно, какой стала Зона! – вдруг восторженно выпалила студентка. – Заповедник для самых разных форм жизни! Я так счастлива, что увижу все это своими глазами.
Кимбел резко встал, взял неглубокую корзинку из своей тележки и пошел к водопою, где стояли животные. Он собрал сухой навоз: верблюжий, лошадиный и немного коровьего. Подождал, пока дыхание выровняется, а лицо снова станет спокойным. Когда он вернулся, один из рейнджеров уже натаскал сухой травы и сосновых иголок в яму для общего костра, а другой освежевал тушку тощего пустынного зайца.