Патлатый Сунь Вэй сказал:
— Давайте их поднимем и начнем пинать.
Чжао с Лю только было собрались подхватить малолеток, как тут к ним подошел наш революционный Кузнец, поборник справедливости. Кузнец Тун громко сказал:
— Стоять!
Рев Кузнеца перепугал школьников до потери памяти. Патлатый Сунь Вэй, запинаясь, промямлил:
— Они барчуки малолетние…
— Какие такие барчуки? — Кузнец Тун показал на братьев. — Они, можно сказать, цветы жизни.
Поглядев на мощный торс Кузнеца, патлатый Сунь Вэй не решился и пикнуть. Ткнув пальцем в школьников, тот сказал:
— Вы тоже цветы жизни.
Услышав это, школьники оглядели друг друга и заржали. Гогоча, они ушли, а Кузнец, посмотрев им вслед, бросил взгляд на Бритого Ли с Сун Ганом и тоже ушел. Он двигался величественно и звучно повторял:
— Все цветы жизни.
Поднявшись с земли, Ли с Сун Ганом посмотрели друг на друга: оба были покрыты ссадинами и ушибами. Сун Ган не мог понять, почему ему не удалось повалить патлатого Сунь Вэя. Он спросил брата, не от того ли это, что он не использовал тот самый, секретный, прием, и Ли зло ответил:
— Вообще нет никакого секретного приема, твой папаша обдурил нас.
Сун Ган помотал своей опухшей головой:
— Нет, он наш папа, папа никогда не обманет сына.
Ли вдруг завизжал:
— Он твой, твой папаша, не мой.
Они стали ругаться. Потом Сун Ган заплакал, размазывая слезы и подтирая сопли, и сказал:
— Пойдем, спросим папу.
Братья пришли к воротам школы, как раз когда закончилось собрание. Сун Фаньпин и еще двое с табличками, повесив головы, стояли у входа. Из ворот высыпала толпа школьников и принялась разносить их в пух и прах. Несколько человек с красными повязками о чем-то вещали. Дети не знали, что эти люди только что закончили свое большое собрание внутри и теперь решили провести еще одно, маленькое, снаружи. Они протиснулись через толпу к Сун Фаньпину и, дергая его за рукав, спросили:
— Па, ты ведь показал нам самый главный прием в подсечке, да?
Сун Фаньпин стоял, понурив голову, и не шевелился. Сун Ган расплакался от обиды, толкая отца, он твердил: