Готтлибу не оставалось ничего другого, как принять этот вызов.
— Хорошо. Я вас жду.
— До воскресенья, — ответил незнакомец, и, попрощавшись с публикой, удалился, насвистывая мелодию, которой никто никогда не слыхал, как и подобной манеры свистеть.
И пока была слышна эта странная мелодия, ни один человек не осмелился произнести хотя бы слово.
Когда чужак исчез, все разом взглянули на Готтлиба. От былой симпатии к нему не осталось и следа. Все стали показывать на него пальцами, заливаясь обидным смехом.
Парень был готов наброситься с кулаками на первого попавшегося, но вовремя сообразил, что тогда толпа накинется на него самого.
Взяв себя в руки, Готтлиб сказал:
— Ладно, ладно. Посмотрим, как он выиграет в следующее воскресенье.
И ушел.
Но ушел он не просто так.
Он заперся в своей комнате, где хранил инструменты и запас древесины, и принялся вытачивать кегли и шар, чтобы было чем тренироваться перед предстоящим сражением с незнакомцем.
Особенно оскорбило Готтлиба то, что проиграл он всухую.
Наш герой был прекрасным токарем, и уже к обеду следующего дня у него были и кегли, и шар.
Съев тарелку супа и положив кусок хлеба в карман, Готтлиб подхватил спортивный инвентарь и поспешил в сад. Аккуратно закрыв калитку, он стал подыскивать подходящую площадку.
Вскоре место было найдено. Это была липовая аллея, двойной ряд деревьев которой должен был помочь глазомеру.
Готтлиб установил кегли, отмерил положенные восемнадцать шагов и принялся метать шар.
Как и всегда, он сбивал за один раз две, три, четыре и даже шесть кеглей. Но ни разу не удалось ему уложить все девять кеглей!
Парень так увлекся игрой, что стал вести счет, как в настоящей партии.
За девять заходов он набрал уже девяносто одно очко, и оставалось набрать последние девять. Но тут, возвратясь на место, с которого метал шар, удивленный Готтлиб увидел вчерашнего худого человека. Тот стоял у кеглей, скрестив руки на груди.
На лбу у Готтлиба выступил холодный пот.
Как незнакомец проник в сад? Неужели калитка все-таки оказалась незапертой?
Непрошеный гость, похоже, удивления Готтлиба не заметил.