Сейчас же у меня много других дел.
Разговор закончился.
При следующей беседе с премьером Дираком Кенсинг отметил, как натурально выглядит Ник Хоксмур и насколько отменно программисты выполнили свою работу.
- Полагаю, что он - относительно новая версия?
Дирак согласился:
- Да, его создали год назад. Специалисты хорошо поработали, правда? На это ушло несколько месяцев. Дело в том, что мне меньше и меньше нравится достигнутое живыми архитекторами. Например, эта биостанция. Потому я и решил попробовать, на что способен искусственный оптиэлектронный мозг.
- Мне говорили, что на создание программы подобной сложности идет лишь несколько месяцев быстрой работы, премьер. А я думал, на это тратятся годы. Вы не могли бы сказать, как ему выбирали имя?
- У моих инженеров были уже готовые блоки с программой, рассеянно пояснил Дирак.- Это ускорило работу. А что до имени... Ник выбрал его сам. Он заимствовал его у строителя восемнадцатого века. Какни я расскажу вам эту историю. Вы хорошо осмотрели модель станции?
Кенсингу, который имел возможность наблюдать взаимоотношения между премьером Дираком и Хоксмуром, показалось, что живой создатель и его искусственное создание довольно хорошо ладили.
Но отношение премьера к оптоэлектронным людям было сложным и ревностным.
Однажды Сандро услышал, как Дирак заявил:
- Эти преобразованные души, отдохнувшие от плоти в электронной модальности, в целом обладают более высоким социальным положением, если можно так сказать, чем те, у которых никогда в жизни не имелись красные кровяные клетки.
Кенсинг не удивился, узнав, что не один он был обманут Ником.
Другие больше, чем он, расстроились, открыв правду.
Некоторые члены экипажа, как и все люди, выражали протест или, по крайней мере, возражали. Они чувствовали неудобно с компьютерными объектами, которые выглядели и разговаривали, как сами люди.
Конечно, большинство жителей не возражали против вычислительных способностей Хоксмура или его интеллекта. Их устраивало, что эта вещь обладает человеческими признаками и что с ней (или с ним?) премьер советуется, спорит (иногда весело!), и который (или которая?) так сильно влиял на Дирака.
Когда эскадрон был готов покинуть Иматру, Ник собирался оставить свой "Рен" - маленький корабль.
Место на палубе ангара, обычно занимаемое этим часто полезным, но не вооруженным судном, досталось вооруженному военному разведчику, последнему боевому кораблю, каким-то образом оставшемуся в Иматранской системе.
Последнее сражение закончилось перед тем, как разведчик добрался до сцены битвы.
И вот Дирак, который держал в страхе и наказывал, давил своим величием местное начальство, забрал у него этот корабль.
Но расставание с "Реном" принесло Нику больше проблем, чем мог представить его хозяинсоздатель. Перед отправкой эскадрона Хоксмур наряду с другими своими обязанностями проконтролировал, чтобы роботы перенесли некоторое оборудование в "Рен", установив его на заново обретенном корабле-разведчике.
При этой операции Ник сам перемещался на борт корабля. Он следил за роботами, выполняющими большую часть физической нагрузки. Это были металлические создания размером с собаку, ничего общего не имеющие с живыми существами и ничего не ведающие о интеллекте.
Открыто проводя дело, Хоксмур знал: ему крайне необходимо проследить, чтобы выполнили еще одну задачу - ив строгой секретности. Он должен был организовать транспортировку со своего маленького корабля на борт яхты не только физическое оборудование, в котором находился большую часть времени, когда работал в скафандре, но и оборудование для Дженни.
Оказалось примерно так, как он предполагал.