Окна находились слишком высоко, чтобы через их стекло разглядеть, что там снаружи.
- Странный храм, Ник.
- Это очень старый храм.
- Вы живете здесь?
Он продолжал беспокойно ходить между двумя, грубо сплетенными ковриками. Нарушал тишину лишь стуком ботинок о голый камень. И старался внимательней разглядеть впечатление, которое производит обстановка на Дженевьев.
- Я? Думаю, что здесь провожу не больше времени, чем в остальных местах.
- А какому богу или богине предназначен служить храм?
- Единственному. Христианскому богу. Вы верите, моя леди?
Она покачала головой, чуть тряхнув медными кудрями.
- Право, нет. Когда я была ребенком, у моих родителей были резкие разногласия в религии. Отец верил в единого бога, а мать... трудно сказать, во что она верила. Она умерла пять лет назад.
- Мне очень жаль.
- Ну, а как я понимаю, весь храм принадлежит вам?
- Да, думаю, я имею право заявить это,- Хоксмур откинулся на спинку большого сиденья, изобразив театральный жест.- Все, что вы видите вокруг... ваше. Абсолютно все к вашим услугам.
Трогая пальцами материю на стуле, леди нахмурилась от странного ощущения: что-то в этом прикосновении оставалось по-прежнему неестественным.
Хоксмур, сжав обитые ручки кресла, уставился на Дженевьев, как ей показалось, беспомощно.
- Чувства мои к вам, моя леди, мне не легко описать. Я думаю, что с вашей точки зрения мы едва знакомы, ко... я преклоняюсь перед вами.
Дженевьев, пытаясь прийти в себя от такого утверждения и найти способ ответить, подняла глаза и была сбита с толку, вдруг заметив случайно через приоткрытую дверь в дальней стене совершенно современный закрытый бассейн.
Уж он-то совсем не вписывался в обстановку.
Поверхность воды ровная, как зеркало... если вообще это вода.
Сине-зеленые плитки бассейна и окружающие его современные металлические стены утопали в мягком модерновом освещении.
Хоксмур оживился:
- Вижу, вы заметили бассейн. Это мой эксперимент.
- Ник,- оборвала его леди и замолчала. Она ничего и не хотела говорить. А все, чего хотела, так сгладить ситуацию.
- Да, леди Дженевьев. Дженни... Можно вас так называть?
- Конечно. Почему бы и нет? Вы спасли мне жизнь.
- Дженни, я не должен возлагать на вас груз своих чувств. Еще не время. Мы сможем поговорить об этом позже.
- Чувства? Это очень хорошо.
- Да. О, да! - закивал он серьезно.
- Мы действительно находимся на Земле, Ник?
- Не совсем понимаю, что означает слово "действительно", но отвечу. Большинство людей подтвердили бы, что именно сейчас я и вы - не на Земле.
- Понимаю. Спасибо. Ник, вы когда-либо на самом деле бывали на Земле?
- Нет. Хотя... может быть, да.
- Разве вы не знаете?
- В некоторой степени знаю. Но я должен вернуться к своему вопросу, который не менее важен, чем чувства: что означает "действительно"?
Страх, который легко представлялся леди Дженевьев в образе мышей и крыс, иногда пробивался через защитную мысль того, что Ник так любезно предлагал ей, а она принимала.
Не дав внятного ответа, леди поняла, что этот мужчина будет ее единственной компанией на определенный срок. Но что же это, в самом деле, за Аббатство?
Страх удерживал ее от окончательного ответа на любой вопрос Хоксмура.
Ник почувствовал ее волнение:
- Разве вам здесь не нравится? По-моему, это одно из самых прекрасных мест. Но если вам не нравится, поедем куда-нибудь.
- Ваше аббатство прекрасно, Ник. По-своему. Оно прочное и безопасное, достаточно защищенное.
- Я и надеялся, что это для вас будет так. Леди внимательно посмотрела на своего спутника.
- Позвольте мне рассказать, что помню. И очень ясно. Я и вы находились на маленьком корабле, космическом курьере, где уже произошла трагедия. Нас окружала смерть и... и... вы не отрицаете?
- Нет, моя леди. Я не могу этого отрицать. Хоксмур помрачнел.