— В чем дело?
Он продолжал разбрасывать мою постель. Потом снова повернулся ко мне и прокричал в отчаянии:
— Верни мне мой бумажник! В нем было десять левов и заявление. Моя фамилия Масларский.
— Очень приятно. Я тоже Масларский.
— Это меня не интересует. Отдай мне бумажник. Или позову директора… Моя фамилия Масларский.
— Хорошо. Это я уже понял… И я Масларский.
— В милиции этот номер не пройдет. Отдай мне бумажник. И заявление в нем.
— А больше тебе ничего не надо?
Я испытывал чувство неловкости. Никто никогда до сих пор не обвинял меня в воровстве. Но как доказать этому парню, что я не брал его бумажника? Я слегка улыбнулся, и это еще больше насторожило парня. Он встал спиной к двери и сказал, что не выпустит меня, пока я не отдам ему бумажник, в котором было десять левов, заявление, фотография и паспорт. Чтобы как-то рассеять его подозрения, я вытащил свое смятое портмоне, в котором было всего пять левов, расческа и мой паспорт.
— У меня было десять левов! — крикнул он.
— А расческа?
— Я свою расческу держу в заднем кармане.
— Сожалею, товарищ, но не могу тебе помочь.
— Мне нужен бумажник.
— Ну, брат, я-то здесь при чем? — сказал я и отодвинул его от двери, чтобы выйти.
Но парень поднял крик:
— Нет, ты отсюда не выйдешь! Я сейчас позову милицию!
— Пойдем лучше позавтракаем, — ответил я ему, — говяжья чорба кончится… Хватит галдеть!
— Мне нужен бумажник…
В это время в коридоре послышались шаги. Дверь открылась, и на пороге появился директор. Услышав наши крики, он пришел призвать нас к порядку. Был он очень важен. Строг.
— Прошу прощения, — произнес директор, встав посередине комнаты, — что здесь случилось?
Я стоял молча. Парень начал жаловаться. Я удивлялся, откуда у него взялось столько слов. Директор слушал строго. Потом произнес: