— Удачи, — шепнул Дмитрий, пока я медленным, но твердым шагом шла со стороны нового реабилитационного центра к лестнице, где была натянута красная лента. Ника поздравляли с открытием, жали руки, произносили торжественные речи. Репортеры местных каналов и радиостанций протягивали свои микрофоны в сторону выступающих, щелкали затвором камер фотографы печатных изданий.
Все так привычно и знакомо, только вот прежнего волнения нет, предвкушения от предстоящей работы, радости и головокружительной эйфории, которая появлялась каждый раз, как я брала в руки микрофон и начинала очередной репортаж. Сегодня в голове набатом звучал тревожный колокол, отсчитывающий секунды до нашего с Ником расставания, а я делала шаг, еще один шаг навстречу неизбежному.
— Николай Колосов, насколько нам известно, вас поддержали местные власти и помогли с постройкой нового центра, — вещала какая-то худосочная крашеная блондинка с рыбьим лицом. — Как вы планируете отблагодарить тех, кто воплотил ваши идеи в жизнь?
Я ухмыльнулась.
Да плевать он хотел на тех, кто ему помог, я больше чем уверена.
Улыбается в лицо, а за глаза обзывает их бюрократами с одной извилиной.
И он САМ себе помог воплотить мечты в реальность! — зло, уже от себя.
Если честно, то вчера я услышала, как Ник причитает в разговоре с каким-то медиком о том, что придется делать вид, как он СЧАСТЛИВ вливаниям со стороны местной власти, которые в цифрах оказались весьма незначительными.
«Эти уроды думают, что помогли мне с постройкой, Степ, — я даже представила, как Колосов презрительно хмыкает и плотно сжимает губы, — все, на что хватило их хваленых средств — это видеонаблюдение в здании, но теперь придется стелить перед ними красный ковер и делать вид, что только благодаря им тут стоит мой центр».
Пока Ник отвечал на вопросы журналистов, я скосила глаза в его сторону и заметила, как он напряжен, как сильно сжал руки в кулаки, несмотря на то, что улыбается, как хмурит губы в перерывах между поздравлениями.
Черт, ему же больно! — сообразила, глядя на то, как мужчина старается переносить центр тяжести с одной ноги на другую.
Когда вопросы перескочили с его работы на личность, когда какой-то наглый репортер начал в хамской форме выяснять, что поставило Ника «на ноги»: его деньги или все-таки упорный труд? Я не выдержала и вмешалась, напоминая Колосову, что пора отвечать на МОИ вопросы.
Откуда-то выпорхнула Рита, сообщая прессе, что Ник Колосов приглашен на телевидение в качестве участника нового шоу «Лицом к лицу», и там все желающие смогут узнать больше как о новом реабилитационном центре, так и о самом Нике. Она шутила и держалась непринужденно, реагируя на недовольство прессы с юмором и природным обаянием. Я не могла не восторгаться актерскими талантами Маргариты и мысленно поблагодарила женщину за своевременную помощь, уводя Ника в здание, подальше от всех, и усаживая в инвалидное кресло, которое было приготовлено специально для него и стояло сразу за двойными стеклянными дверьми.
— Будешь брать у меня интервью сейчас? — скривился Колосов. — Или позволишь немного отдохнуть и предстать перед камерой не в таком жалком виде?
Я видела, как ему ненавистна собственная слабость, отчего хотелось бить этого упрямца кулаками по голове. Неужели он не понимал, что этим неумением быть при мне самим собой рушит любую возможность на взаимные чувства между нами? Если нет доверия, то нет и любви, а раз Ник не может довериться мне и позволить помочь, приласкать, утешить, то нет смысла что-то ему доказывать, поэтому я просто развернулась и направилась к выходу. У меня были кадры с открытия, была предварительная запись интервью, а большего для нескольких минут репортажа и не нужно.
— Лика? — услышала я голос мужчины, когда уже стояла в противоположном конце вестибюля у «черного» выхода. Медленно обернулась, поймав его напряженный взгляд, полный каких-то темных, одному ему ведомых эмоций. — Поднимись ко мне в номер после банкета.
— Зачем? — спросила я ровным спокойным голосом, удивляясь его требовательным интонациям.
Ник дернулся, будто хотел встать, разрушить мое равнодушие, разорвать туман, отгораживающий меня от всего происходящего, в клочья, но его плечи внезапно расслабились, а спина откинулась назад.
— Хочу поставить точку в нашем споре.
Я пожала плечами.
— Нет, это не ответ. — Резко грубым голосом ответил Ник на мой жест. — Мне нужно знать, придешь или нет?
— Приду, — ответила все тем же тоном, отворачиваясь от мужчины и исчезая за дверью.