Его огромные карие глаза светились сейчас не просто удивлением, а какой-то надеждой что ли, я вряд ли была способна разобраться в этом, хотя и пыталась.
— Тебе не выгодно проигрывать, дорогая, — протянул он, наконец.
— А ты всегда сможешь различить фальшь, не так ли?
— Так! — ответил он мгновенно, с интересом наблюдая за мной. — Ты действительно решишь возложить на мои плечи ответственность за свою карьеру и, собственно, жизнь?
— Это тебе за ноги! — с вызовом бросила, глядя ему в глаза, — можешь лишить меня всего, попытавшись полюбить ту, которую когда-то уже любил, клянусь, что брошу шоу, как только осознаю, что у тебя ничего не получилось, что ты просто обыкновенный…
— Гребанный трахальщик, — устало закончил Ник, все же поднимаясь на ноги. — Я подумаю, Лика.
И ушел, оставив меня в таком разбитом состоянии, что я одновременно попыталась расплакаться и рассмеяться.
— Я все слышал, — появился Дмитрий, словно черт из табакерки, — и не говори после этого, что ты не веришь в чудо, дорогая, потому нас с тобой на этот раз спасет только чудо.
Друг присел на корточки прямо напротив меня.
— Ты хоть на секунду задумалась о последствиях?
Отрицательно помотала головой.
— Я так и подумал, — вздохнул Дмитрий, роняя голову мне на колени. — Ты чертова дура, Лика, и я сейчас проклинаю тот день, когда стал тебе другом, слышишь? Потому что ни один НОРМАЛЬНЫЙ друг не позволил бы тебе сделать то, что собираешься ты!
— Знаю. — Согласилась с ним, судорожно сцепив пальцы, — но ты позволишь?
Дима молчал.
— Пожалуйста, позволь мне избавиться от этого, раз и навсегда.
— Ты слишком уверена в том, что победишь.
— Я слишком хорошо его знаю, Ник. — Положила руку на плечо друга, — такие люди, как он не меняются, поверь мне. Он неспособен кого-то полюбить, слишком эгоистична его натура, слишком велико обожание самого себя.
— А если ты САМА влюбишься в него, что тогда?
Снова покачала головой.
— Это исключено, — слишком устало и обреченно, — он заставил меня ощущать чувство вины на протяжении последних одиннадцати лет. Ты хоть представляешь, как я его ненавижу, Дим?
— И жалеешь? — вставил друг.
— Нет, он сам во всем виноват! НЕТ! — более уверенно.