Я не мог сомкнуть глаз, хоть страшно хотелось спать. Все думал, как же мне быть? Я считал бы себя счастливым, если бы мог из этой живой могилы передать весточку моим любимым. Я был бы на седьмом небе, если б жена, сынишка, старушка мать, близкие и друзья, оставшиеся еще на свободе, узнали, что я жив, что самое страшное уже позади — я выдержал первые тяжелые испытания, — меня не смогли сломить, запугать, не пал духом, остался полон веры и надежды, прошел тут целую «академию», и, если погибну, пусть не верят, что я кривил душой, оказался изменником, «врагом народа». До последней минуты я останусь честным человеком, верным своим идеалам…
Но что это? Почему так долго не открывается дверка «кормушки» и я не вижу моего ангела-хранителя? Неужели упустил свой шанс? Почему я сразу же, не задумываясь, не сообщил парню номер телефона и не попросил позвонить, передать привет и, если это возможно, узнать, как там они поживают? А вдруг это не провокация и паренек принесет мне долгожданную весточку из дому? Случилось бы такое чудо, выросли бы у меня крылья, и я выдержал бы все: издевательства, пытки, угрозы, мытарства…
Столько мыслей нахлынуло, что голова шла кругом!
Да, видать, по глупости я упустил такую счастливую возможность.
Это был единственный шанс связаться с домом, передать весточку. Прозевал… Но мучило и другое: нет, я не могу рисковать свободой моей семьи! Находишься среди зверей, жестоких, бездушных лиц. Они способны на все пакости, могут заварить такую кашу, что потом ее не расхлебаешь.
Давно не был я в таком безысходном положении, как теперь, никак не мог решить, что же делать?
Голова раскалывалась от наплыва тяжких мыслей, когда я вдруг услышал за дверью медленные шаги. Я увидел в оконце моего охранника. Наши глаза встретились, и в это мгновенье я окончательно убедился: такие глаза не могут быть у плохого человека, они не могут фальшивить, обманывать. Им можно верить!
Я решительно сделал шаг к двери и тихонько, сильно волнуясь, прошептал ему на ухо номер своего домашнего телефона и то, что передать моим родным.
Он, естественно, ничего не записал, только дважды повторил номер телефона и сказал, что ответ принесет через двое суток, когда снова придет на дежурство.
Паренек тревожно посмотрел во все стороны, не следит ли за ним кто-нибудь, быстро достал из кармана маленький, едва заметный огрызок карандаша, листик бумаги и подал:
— Быстренько напишите несколько слов… Чтобы вы не сомневались… Передам в руки… Быстро!
Я дрожащей от волнения рукой набросал несколько слов.
Пряча бумажку, он прошептал:
— Прошу вас, не волнуйтесь… Постараюсь все для вас сделать. То малое, что в моих силах… Клянусь!
Он еще что-то хотел сказать, но ему, видно, помешали, и он бесшумно закрыл «кормушку».
Снова начались мои терзания. Они не прекращались ни на мгновенье. Я не переставал думать, правильно ли поступил, не допустил ли непоправимую ошибку? В моем уставшем мозгу возникали страшные картины, как все может обернуться, если… Но что-либо изменить, исправить было уже поздно. Мой новый знакомый был уже далеко, и я вряд ли его так скоро увижу снова. Вместо него в «кормушку» заглянул мордастый надзиратель, который столько ночей не давал мне спать.
Сменился мой молодой, незнакомый друг.
Друг ли?
Прошло немного времени, и надзиратель ударил кулаком в дверь и пробасил хриплым басом:
— Подъем! Кончай ночевать… Ходи…
Но я уже давно не спал. Этой ночью сон меня не брал…
Потянулись томительные часы, дни и ночи ожидания. Боже, сколько здоровья они отняли у меня, даже трудно себе представить. Я уже ни о чем не думал — хоть бы издали увидеть того парня, узнать по его глазам, выполнил ли он мою просьбу или подвел, обманул. Не опростоволосился ли я, не сглупил ли?