— А трудно это, практически невозможно. К острову на кораблях не подойти. Гарпии сильны в Магии Воздуха и Разума. Остров свой охраняют, глаза могут отвести. Да и горожан они, чаще всего, не убивают. Так, уносят с собой, воруют то бишь. А потом меняют на выкуп, золотом, товарами. Так и выживают. Я же сказал, голый у них остров. Гарпии — воины, им хозяйством заниматься претит…
— Вон оно что…значит я их дохода лишил…хм, обидел тётенек. А нечего меня по башке бить.
— Вы, я заметил, мастер Эскул, с добычей. Ножи у гарпий по всему Западу славятся. Кузнецы у них с гномами потягаться в своё время могли.
— Это почему же?
— Так известно же? — удивился половинчик, — гномы с магией Огня и Земли в родстве. Все секреты недр у них в родовой памяти. А огонь в кузне без воздуха, что жених без невесты в первую брачную ночь.
— Да ты поэт, братец Тиль, — улыбнулся я, заметив, что за разговором мы и не заметили, как дошли до землянки гоблина.
Здесь все были в сборе. Мамаша Хейген, Бруно, близнецы и Тоша. Вот это комитет по встрече! Улыбаясь, я поспешил к встречающим. Вперёд вышла Матильда.
— Как самочувствие, мастер Холиен? Всё ли благополучно? — каким-то искусственно-спокойным голосом осведомилась гнома. При этом, насупившись, посмотрел на меня.
— Да, вроде бы, всё хорошо…
— Ничего не болит? Нет? — мамаша подошла и участливо посмотрела мне в глаза.
— Нормально всё! — поглядел я на неё, ничего не понимая
— Нормально значит… Ну тогда, извини, мастер Холиен.
И мне прилетело… Вас лягала когда-нибудь лошадь? Меня — нет. До сегодняшнего дня. Эх! А ещё приличная женщина, мать четверых детей…
Когда человек действительно хочет чего-то, вся Вселенная вступает в сговор, чтобы помочь этому человеку осуществить свою мечту.
— Ты жив, Эскул? Вставай, не обижайся… Это я в сердцах. Ну надо же, мальчишка! Возомнил себя героем, сопляк! Ну чего ты попёр на этих гарпий? Ничего бы с Мартой не стало. Полетала бы маленько, у отца её деньги водятся. Выкуп бы дал, привезли, как миленькую! — хриплый голос мамаши Хейген доносился откуда-то справа.
— Да это я, старый дурак, — неслось слева, — забыл его предупредить…всё так быстро завертелось…
Я открыл один глаз, чтобы оценить обстановку. Хейген и Гуггенхайм с виноватыми лицами склонились надо мной.
— Ну а в морду чё сразу-то? — встал я, кряхтя и отряхиваясь, сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
— А, чтобы запомнил! И думал в следующий раз! Ты целитель будущий, слышишь, ц е л и т е л ь. И с мозгами дружить должен. Это, слава Подгорному, в воду упал, а если бы на камни? Дурачок.
— Ну ладно, ладно, мамаша Хейген, простите меня. Неожиданно всё вышло, думал конец девчонке пришёл…
— Герой — штаны с дырой, хе-хе, — проскрипел Гуггенхайм, — одна польза, отец Марты, трактирщик Олаф, всегда возвращает долги. Если бы не ты, ему пришлось бы за дочь гарпиям сто золотых выложить. А тут ты такой пострел! Да и девка ему про тебя все уши прожужжала. Вот на, держи, твой первый заработок — пятьдесят золотых. Деньги не сказать, чтобы большие, но и не малые. Теперь ты уже не голодранец.
— Удивили, мастер Гуггенхайм, но я ведь не один спас Марту, вы мне то же помогли?