Тем временем Румо немного освоился в пещере. Смейк строго-настрого велел ему придерживаться следующих пяти правил:
Правило номер 1: Держись подальше от клеток с дикими зверями.
Правило номер 2: Держись подальше от ям, откуда высовываются щупальца.
Правило номер 3: Не пытайся перелезть через решетку.
Правило номер 4: Когда приходят циклопы, прячься в берлогу.
Правило номер 5: Если не успеваешь добежать до берлоги, как можно меньше двигайся на глазах у циклопов.
Из всех пленников пещеры Румо пользовался наибольшей свободой: его не связали, не посадили ни в клетку, ни на цепь, ему не приходилось прятаться в яме с водой. Он мог подойти к любой кормушке или поилке — ну, кроме тех, что стояли в клетках диких зверей. Разгуливал по всем уголкам пещеры, и при этом только у него была своя берлога, где можно спрятаться от циклопов. К тому же, когда становилось совсем уж страшно, Румо имел возможность пойти к Фольцотану Смейку и послушать его рассказы. Когда циклопы трубили в ракушки и барабанили — в последнее время такое случалось все чаще, — Румо пробирался к Смейку в надежде отвлечься от страшного шума.
— Рассказывай! — командовал Румо.
Смейк любил эти разговоры с маленьким вольпертингером. Вместе они уносились далеко-далеко от Чертовых скал.
— Рассказать тебе историю битвы при Драконгоре? — спросил Смейк?
— Битва! — тявкнул Румо. — Говори!
Смейк сделал глубокий вдох, будто собирался рассказать всю историю на одном дыхании.
— История Драконгора, — начал Смейк, — самая древняя история в Цамонии, а может, и на всем свете. Готов ли ты услышать величайшую и древнейшую историю Цамонии, сынок?
Румо кивнул.
— История эта началась миллиарды лет тому назад. — Смейк засучил всеми четырнадцатью лапками, нагоняя драматизма.
— Миллиарды? — переспросил Румо, ни капли не удивившись.
— Да, миллиарды! Миллиард — это тысяча миллионов. А миллион — это тысяча тысяч… впрочем, об этом пока рано. Так вот, миллиарды лет тому назад в океане зародилось крохотное живое существо — первый в мире организм.
— Прямо в воде?
— Да, прямо в океане.
— А что за существо?
Смейк крепко задумался. Ну и вопросы у этого малого! Что за существо? Как-то на «А» — вертится на языке. Амёза? Амёма? Амёра? Черт возьми, да можно ли это вообще считать живым существом? Вот тебе раз! А ведь Смейк в свое время прослушал трехнедельный курс цамонийской палеонтологии в Зундхаймской Вечерней Академии. Это было… э-эх — лет сто пятьдесят назад!
— Так что за существо? — наседал Румо.