- Кто еще есть на даче?
- Хозяйка. Наверху спит.
- Хорошо. Но если что не так… - угрожающе произнес Зотов.
- Все точно. Что ж, я не понимаю? МУР он и есть МУР. Дернула меня нелегкая приехать сюда.
- Как попасть на дачу, чтобы не слышно было? В каких комнатах спят?
- Это пожалуйста. В лучшем виде сейчас опишу.
Через десять минут дача была окружена. Первым в чуть приоткрытое окно кухни неслышно проник щуплый Воронцов. Действовал он быстро, решительно и смело.
В одной из комнат был схвачен спящим Софрон. Под подушкой у него лежали два заряженных пистолета.
Начался обыск.
- Где краденые вещи? - спросил Софрона Зотов. - Советую признаться.
- Можешь советовать другим, которые помоложе, - усмехнулся тот в ответ. - А я уже битый, сам советы давать могу. Нет вещей, хотите - верьте, хотите - нет. Никакой кражи не совершал.
Обыск вели тщательно. Комнаты осветили рефлекторами, простукивали стены, исследовали пол, кое-где разобрали доски, сдвинули с места всю мебель, внимательно осмотрели чердак и погреб.
В ящике письменного стола Сергей обнаружил начатое письмо, написанное округлым, хорошо отработанным почерком. Содержание письма удивило Сергея: «Отец мой, исповедуюсь. Взял на душу грех. Теперь собираюсь замаливать его денно и нощно в вашем приходе. Появлюсь из-под земли. Приберите храм, смахните пыль, готовьте требники, свечи, просфоры и масло для лампад…»
Вскоре были найдены дамские перчатки. Они оказались в печке, под грудой дров, сучьев и бумаг. Как видно, печку собирались затопить. Левая перчатка была слегка порвана, а на одном из пальцев левой руки Софрона еще раньше заметили неглубокую царапину, залитую йодом.
Зотов показал перчатки Софрону.
- Чьи?
- Надо думать, сестрины. По фасону видно.
- Неправда. Вот наденьте эту.
Софрон не пошевелился.
- Плохая тактика, глупая, - заметил презрительно Зотов. - Боитесь?
- Ничего еще не боялся, - со злостью ответил Софрон. - Пожалуйста, любуйтесь.
Он надел перчатку, и порванное место на ней совпало с царапиной на пальце.