— Ты знаешь, что хотел сделать с нашей Россией этот господин полковник, когда решал профессиональные военные вопросы?
Брюггель застучал пальцами по колену, он, видимо, хотел что-то сказать, но не сказал.
Пономарев загибал пальцы:
— Россия должна быть расчленена на четыре рейхскомиссариата. Рейхскомиссариат Москва. В него входит Тула, Ленинград, Горький, Вятка, Казань, Уфа, Пермь — почти до Урала. — Пономарев загнул второй палец. — Рейхскомиссариат Остланд. Это Эстония, Литва, Латвия, Белоруссия. Еще один рейхскомиссариат — Украина. Сюда же Крым, Ростов, Воронеж, Тамбов, в общем, до Волги. И четвертый — остальная Россия. И тогда, когда… — Ему пришлось закрыть глаза, чтобы вспомнить, и он вспомнил, и читал, как по бумаге: — «Когда Урал с его безграничными природными богатствами, Сибирь с ее лесами, Украина с ее безбрежными полями зерновых культур перейдут к Германии, тогда мы будем иметь столько, что каждому немцу хватит на жизнь».
— Они подавятся! — крикнул, забывшись, Игорь. — Урал! Сибирь! Они подавятся! Да…
— Тихо! — оборвал его Пономарев. — Так вот, господин Брюггель, для чего нужно ваше профессиональное умение. Но это еще не конец.
Брюггель резко обернулся от окна и сказал:
— Я никогда этого не читал, если и слышал, то не верил. Это все невыполнимо для нескольких десятков миллионов немцев.
— И все-таки эти задачи немцы должны были решать.
Успокоившись немного, Пономарев предложил:
— Давайте еще закурим.
Он дал Брюггелю выкурить полпапиросы.
— Слушайте дальше. Кстати, я не совсем понимаю Гитлера. Один русский рейхскомиссариат должен называться «Москва». По приказанию Гитлера на парад в Москве еще в июле сорок первого года были отпечатаны пригласительные билеты. В то же время Гитлер приказывал: «Москву и Ленинград сравнять с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов и не кормить его в течение года. Москву я уничтожу, а там, где находится сейчас Москва, я устрою большую свалку». Как это понимать?
Что же, сначала парад в Москве, Гитлер на белой лошади, а потом все — в свалку?
— Вас действительно это интересует? — спросил Брюггель.
Пономарев несколько раз кивнул.
— Представьте себе — да. Интересует. Хочется понять этого негодяя даже в мелочах. Так как все-таки?
— Не знаю. Возможно, так и планировалось — сначала парад, а потом разрушение города. Не знаю, — повторил Брюггель.
— Слышал, Игорь? — спросил Пономарев. — Сначала парад, а потом — в свалку! Только не кричи.
— Слышал, — ответил Игорь.
«Нет, — сказал себе Пономарев. — Я тебя нашпигую. Ты будешь мучаться! Твои мозги привыкли решать всякие сложные задачи, по разведке они натренированы работать, и они не могут не работать. Там, в лагере, на нарах, когда целый день делать будет нечего, твоим мозгам придется работать над всем, что я тебе скажу. И ты от этого не отгородишься! Раз подумав, ты будешь думать всю жизнь. Мерзавец!»
— В этих рейхскомиссариатах должны быть уничтожены десятки миллионов славян. Другие миллионы должны быть выселены, чтобы на их землях поселились «более полноценные» в расовом отношении арийцы. Наши дети будут иметь право окончить только четыре класса, причем алфавит должен быть заменен на латинский. Вы, Брюггель, даже буквы хотите отнять у нас! Будет запрещено делать прививки и оказывать любую медицинскую помощь не немцам — пусть славяне вымирают от эпидемий и болезней.