Он не успел додумать до конца. Косой придвинулся к нему, обхватил за плечи и, не скрывая ликования, возбужденно сказал:
- Ну, ты даешь! Такого кореша иметь в Москве - лучше ничего не надо!
Потом Косой поглядел на всхлипывавшую Ниночку и, закипая новой злостью, крикнул:
- Катись, гнида! С глаз катись! Я с тобой потом посчитаюсь!..
Матерно ругаясь, он схватил со стола стакан и с размаху швырнул в нее.
Со звоном разлетелись осколки, Ниночка дико вскрикнула и опрометью, опрокинув стул, кинулась к двери.
- Нет баб! - яростно, взахлеб закричал Косой. - Одни суки! Убью всех!..
Он схватился руками за голову и застонал.
- Слышь, Косой, - проговорил рыжий. - Писулька пришла от Попа.
- Покажь, - оживился Косой.
Парень передал ему сложенный вчетверо грязноватый листок. Косой развернул его, но буквы прыгали у него перед глазами.
- Давай читай, - вернул он парню письмо.
И тот со вкусом прочел:
«Привет почтенной бражке из снежной Сибири. Объявил себе амнистию подчистую…»
- Утек, холера! - восхищенно пробасил Кот.
- Этот откуда хошь утекет, - подтвердил Косой. - Нет еще таких решеток.
Виталий настороженно слушал.
«Амуницию достал классную и бумагу тоже, - продолжал читать рыжий. - Теперь инженер. Командировочный с Севера. Курс держу на столицу. Имею там дело. Такси и рестораны к нашим услугам. Косой, встреча на старом месте. На веки ваш. Поп».
- Во дает! Артист! - опять восхищенно пробасил Кот.
Виталий лихорадочно соображал, только мысли почему-то потеряли ясность. Его бил озноб. «Нервы», - подумал он. Усилием воли он заставил себя обдумать новую обстановку. Надо дать условный знак Косте: сейчас эту компанию брать нельзя. Косого надо непременно проводить до Москвы. Там у него встреча. Из заключения бежал, видно, опасный преступник.
Он поднялся из-за стола. Голова кружилась. Виталий подошел к окну, потянулся к форточке, чтобы ветер обдул разгоряченное лицо и, словно невзначай, отодвинул горшок с цветком.
На него уже никто не обращал внимания.