— Я не буду спорить кому из нас тяжелее, — и мрачный взгляд его был сейчас красноречивее слов. — Но если я о чём-то и беспокоюсь, то только об её счастье, и её жизни. Именно поэтому я должен поговорить с её отцом.
— Ладно, будь по-твоему, — она неожиданно согласилась и стала снимать свои тёмно-синие нарукавники. — А ты можешь пока порыться в этой макулатуре, — обратилась она к Феликсу.
— Я бы, конечно, с радостью глотал эту архивную пыль вместо того, чтобы быть пронзённым стрелой Аполлона, но, увы! Если он решит открутить этому несостоявшемуся зятю башку, именно я должен попасться ему под руку первым.
И он браво выставил перед собой огрызок меча.
— Какая самоотверженность, — хмыкнула Алиенора. — А судя по внешности, ты должен прятаться где-нибудь в тёмном углу, боясь, как бы не повредили твою смазливую мордашку. Неужели, правда, внешность обманчива?
И она протянула Феликсу морщинистую руку.
В день, когда до Кварты дошла весть, что их армия возвращается, Таэл получила самый грустный подарок в мире.
Эмэн со своей свитой вернулся первым и прямо в дорожных доспехах пришёл в спальню сестры. В такое раннее утро, когда солнце лишь слегка выглянуло из-за холмов, Таэл ещё сладко спала. Но он её разбудил.
— Эмэн! — обрадовалась она, кидаясь обнимать брата. И почувствовала, как он напряжён. Сидит как каменный истукан и ни кровинки в лице.
— Прости, что разбудил, но я не мог с этим тянуть. Это тебе!
Он протягивал ей коробочку, и выражение его лица ей не нравилось. Ой, как не нравилось!
— Здесь герб рода Королевских Махаонов, — она посмотрела на него с опаской, всё ещё боясь открывать подарок. — Это от Иом?
— Мне передала это её семья. Они сказали, что она завещала это тебе.
— Иом? Завещала? — Таэл не верила своим ушам, и глаза её независимо от её желания стали наполняться слезами. — Она умерла? Иом умерла?
Она открыла коробочку. На чёрной бархатной подкладке лежал ярко-красный предмет неправильной формы, засунутый в небольшой чехольчик, из которого он выступал наполовину.
— Это сердце. Сердце бабочки. Сердце Иом. Она погибла, но завещала его тебе.
Таэл с недоверием посмотрела на то, что держала в руках, ей показалось, что оно едва заметно бьётся.
— Такое большое сердце у такой крошечной бабочки, — и слёзы снова потекли из её глаз. — Но как? Почему?
Она смотрела на усталое лицо брата и понимала, что у него нет ответов.
— Клянусь тебе, я не знаю, — он расстроено пожал плечами. — Титаны весь основной удар приняли на себя, не позволяя сражаться на передовой никому из МоДиКа или Кварты. Но особо отчаянные, конечно, всё равно умудрились ввязаться в бой. Потери среди наших невелики, несколько человек, есть раненые. О потерях среди Свободного народа мне не докладывали. Но они тоже были. О том, что Иом погибла, я не знал.
— Титаны победили? — спросила Таэл, всхлипывая.
— Да, но силы не равны. Они были правы. Люди жестоки и совершенно безумны. Сегодня я буду делать подробный доклад на Совете, если хочешь, можешь прийти послушать.