— Да ладно! — опешила Таэл.
Перед его носом была её огромная каменная ступня, и Таэл даже стало как-то неудобно, что она тут так неаккуратно разложила свои босые ноги такого неприлично большого размера. Она выскользнула из статуи, чтобы сесть рядом и лучше слышать его.
Он же положил руку на мраморные пальцы и не поднимая головы продолжил:
— Я знаю, ты слышишь меня!
— Хренасе! - вслух удивилась Таэл. - Откуда знаешь?
Первыми на ум вечно шли словечки, которые она цепляла от Армариуса, и о значении которых только смутно догадывалась.
Но парень, конечно, её не слышал.
— Я знаю, она придёт в твой храм. Она любит тебя больше остальных.
— А, приятно! Ну, ты продолжай, продолжай! - подбадривала она замолчавшего Ратвиса.
Он набрал воздуха в грудь, следующие слова дались ему с трудом.
— Завтра мы уходим на войну. Если со мной что-нибудь случится, она придёт в твой храм плакать обо мне. Умоляю, моя Богиня, найди способ сказать ей, чтобы не убивалась, а нашла в себе силы жить дальше. Со мной же всегда будет её светлый образ и её любовь.
Он поцеловал холодную ногу, встал и поднял глаза. Скульптор, который создал эту статую был бесспорно талантлив. Таэл нравилась её точёная фигурка и царственный наклон головы. Она даже казалась ей действительно похожей на себя. Хотя кто поймёт это по белоглазый истуканше.
И Ратвис смотрел на её мраморное лицо, но видел ли он его? Или представлял на его месте лицо той, за которую он сейчас просил?
У входа послышались чьи-то шаги. И Таэл даже не пришлось поворачивать голову. Она услышала радостный возглас Уны.
— Ратвис! Здравствуй!
— Здравствуй, ...! - и Таэл явно почувствовала паузу в том месте, где он забыл, а может никогда и не знал имя девушки.
— Я слышала, вы завтра уезжаете?
— Да, люди объявили войну титанам.
— Это ужасно! — в голосе девушки не было ни капли ужаса.
«Лицемерка!» — разозлилась Таэл.
— А когда вернётесь?
— Если все сложиться удачно, то как раз к коронации.