Желе в пакете забрал и пошел со своими амбалами.
Даже ничего не сломали. Ни мебели, ни ребер. И лицо цело. Странные ребята. К тому же ящик мне оставили. Если его в металлолом сдать, что-нибудь и получу — чистый металл всегда в дефиците.
Кстати, я же собирался его исследовать! Пока на планету туда-сюда мотаюсь, Миха как раз успеет данные подготовить. А там видно будет.
Ну, отнес ящик в лабораторию, с Михой договорился — и об оплате, и о самих исследованиях. Можно гулять по станции, дышать дармовым кислородом и бездельничать на пару с трупом в холодильнике. Надо было сублимацию заказывать, а не заморозку. Хоть и дороже, а проблем с хранением меньше. И легче он бы был, и в атмосфере не портился бы. Поставил бы в уголочке и шляпу ему на руку вешал. Вечерами с ним болтал бы со скуки. Такие дела. Жаль, у меня нет шляпы. Да и у него ушей, чтобы мои излияния слышать.
Пять дней маялся. Даже в библиотеку сходил и в оранжерею. Заглянул в смотровую. В общем, устроил себе экскурсию по станции. А на лифте всю дорогу проспал — меня от него всегда в сон клонит.
Планета, конечно, классная. Тут тебе и зелень, и свободный кислород, и вода, пусть даже слегка соленая, и температура такая, что не надо скафандром пользоваться, когда на поверхность выходишь. Практически такая же, на которой я в отпуске был. С нашей минерало-добывающей и не сравнить. Везет некоторым на такой родиться. И помирать на ней значительно приятнее, чем в открытом космосе. Не повезло в этом Марикайнену.
Меня уже ждали — не пришлось никого разыскивать. Все деловые. Вопросы задают, сами на них отвечают и довольны, что я им не перечу. А чего возражать? Меня всё устраивает, лишь бы побыстрее управиться.
Вот только понадобилось Марикайнена размораживать, чтобы в гроб уложить, — не будешь же при всех ему руки откалывать. Хорошо, что у них специальные помещения есть для трупов — на орбите такого расточительства я не видел. Там с телами просто поступают — в утилизатор. И всё равно, каких частей у них не хватает. А здесь по этому поводу на меня сильно косились. Пришлось даже искусственную голову прикреплять для всеобщего обозрения. Заказал у местного специалиста по голографии — как живая получилась. И челюстью двигать может, и моргать, и даже звуки нечленораздельные издавать. Будто не труп хоронишь, а живого человека, пусть и несколько невменяемого.
Но раз он сам попросился в земле полежать — я не против. Последняя воля — это последняя воля. Да и надоел он мне. Всюду за мной таскается со своим ящиком. Это у привидений обычное дело — надоедать живым, пока их не упокоят. Хотя, признаться, Марикайнен в этом отношении довольно смирный. Почти не пугает, только во сне является и ящик обратно требует. Ну, как я ему его отдам?! Когда он на станции остался. Ящик, я имею в виду. Марикайнен уже нигде остаться не может, потому как на этот счет разные мнения существуют — где человек после смерти оказывается. Я предпочитаю считать, что там, где мы его видим.
В общем, все формальности соблюли, что в завещании фигурировали, от общественности спасибо мне сказали и разрешили обратно на станцию возвращаться — пассажирский лифт не каждый день ездит. А оттуда мне на шахту лететь. Разбогатеть не удалось, времени много потерял, да и вообще настроение подпортили. Отпуск, тоже мне…
Не удалось сразу улететь. Невезение. Межпланетник буквально за два часа до прихода кабины отбыл. А ведь обещали: «У нас все рейсы между собой согласованы! Не беспокойтесь». Нет, я, конечно, беспокоиться не стал. Не догонять же его. Сел в зале ожидания и новости стал прокручивать: опять в гостиницу устраиваться никаких денег не хватит. А так, вроде, делом занят — никто не выгонит.
«Прорыв в биотехнологиях! Искусственная жизнь! Чудеса регенерации!..» — интересные заголовки на главных страницах новостных порталов. Даже картинки имеются… Того самого желе, которое у Марикайнена было! Да… Это, считай, триллионы в галактической валюте. У того, кто всё это под контролем держит.
Так вот за чем бандиты охотились! Ради такого от остальной мелочи вполне можно отказаться. И даже попытаться одарить некоего охламона чем-нибудь незначительным. Может, дадут списанную шлюпку с пеленгатором? Я и на ней до реперной точки доберусь, без удобств. Зато на две недели раньше на работу прибуду.
Ну, и пошел по нахалке. Меня, прям, как родного приняли. «Ты у нас теперь основной поставщик материала, — говорят. — Тебе личный катер полагается, чтобы товар вовремя доставлять».
Влип, стало быть. Уже и не откажешься. И не сошлешься, что и понятия не имеешь — откуда это желе Марикайнен взял. Сяду на их катер и сбегу. Если они, конечно, там датчиков слежения не поставили. А ведь поставили, гады. Ну, про шахту можно забыть. И вообще, где мне теперь осесть — даже не представляю. Не привезу бандитам товар — прикончат. Небось, они катастрофу и подстроили, чтобы Марикайнена высадить.
— Ладно, — говорю, — давайте ваш катер. Полечу. Сколько товара брать?
— Бери, сколько сможешь. Больше привезешь — больше оплата, сам понимаешь.
— И какая она? Это я так, в целях пополнения информации.
Главный мне на ухо и сказал. Хорошие деньги, кто спорит. Если повезет. Марикайнен, пока жив был, мало распространялся, из какого места летит. А уж потом — и подавно. Как выяснить? Может, исследования в лаборатории что-нибудь дали? Надо сходить, узнать.
Мыслями с бандитами я делиться не стал. Взял допуск-пароль на катер и пошел тихонечко, вроде как к шлюзу, где он швартуется. А сам к Михе по пути забежал, насчет ящика узнать.
Только Михи я там не обнаружил. Вместо себя он какого-то новенького подсунул. И даже не мастера, а помощника. Техника, одним словом. Тот из себя шибко умного корчил — всякими заумными словами мне результаты объяснить решил. Про какое-то необычное распределение атомов углерода внутри решетки железа, что указывает на нестандартную структуру стали, из которой состоят представленные на исследования листы металла.
— И в чем необычность?