— Годвин, — отозвался я, — из Уордлоу.
— О, — мужчина вышел на свет и отдернул занавеску, — милости просим.
Я последовал за ним. В наспех сколоченном помещении потрескивала керосиновая лампа, повешенная к стропилам на проволоке. Вокруг нее в вечном танце кружились насекомые, натыкаясь на колпак. Слева была небольшая стойка с тремя вращающимися табуретами, а за стойкой находился ящик со стеклянной крышкой, содержащий всякую всячину для рыбной ловли. В глубине, с другой стороны, имелось небольшое занавешенное окно и дверь между стойкой и ящиком. Видимо, эта дверь вела в апартаменты хозяев. За стойкой стояли также коробки со льдом и плита с газовым баллоном на две конфорки и решеткой для гамбургеров. На полках над плитой размещались пачки сигарет, жестянки с супом и сгущенкой, а также пирожки в целлофановых пакетах. Вдоль стены на стеллажах содержали запас круп и специй, несколько дешевых журналов и большую стопку комиксов. Я озадаченно уставился на эти книжонки. Неужто их читает мистер Нанн? Честно говоря, я не очень-то жаловал хозяина.
В разные времена он был констеблем и помощником шерифа, пока из-за какой-то политической заварушки не лишился своего места у кормушки, и, как поговаривали, поделом — ибо был нечист на руку. Но невзлюбил я его не из-за того, что уже после своей отставки он дважды меня надул, — ненависть претит мне, — а просто потому, что он по-прежнему мнил себя крутым, как если бы до сих пор носил кобуру с кольтом.
Он прошел за стойку, зажав сигарету в губах, и чиркнул спичкой о ноготь большого пальца: жест, явно позаимствованный из какого-то вестерна. Он был ростом с меня, но тощий, как жердь, с блеклым, худым лицом — его словно с трудом натянули на кости черепа. В глазах цвета вишневой наливки не было ни капельки тепла. Бросив спичку на пол, он бесстрастно воззрился на меня сквозь облачко сигаретного дыма.
— Чем могу служить? — спросил он.
— Я хотел бы воспользоваться одной из ваших хижин и лодкой на пару дней. Как клев?
— Так себе. — Он неопределенно пожал плечами. — Вы никогда не были здесь прежде?
— Да нет, был раз или два, — возразил я. — Охотился на уток, до того как вы купили это место.
— Поэтому и решили теперь поймать рыбку?
— Верно, — поддакнул я. Он явно не относился к тем дельцам, которые стелятся перед новым клиентом, но я не слишком-то обращал на него внимания. Меня интересовало, где они держат свою наличку и сдачу. Кассы нигде не было видно.
— Вам нужно что-нибудь еще? — поинтересовался он.
Я взглянул на него. В свете керосиновой лампы грубые черты его лица казались зловещей маской. На нем была лишь потная нижняя рубаха, его руки и плечи смотрелись как наглядное пособие по анатомии — кожа да кости. Его пристальный взгляд не выражал ровным счетом ничего.
— Что вы имеете в виду?
— Мотор? Проводник? Приманка? Вам понадобится еще что-нибудь, кроме лодки?
— Нет, — отказался я, лелея надежду на то, что он позволит мне остаться.
— Занимайте хижину рядом, — разрешил он. — Она не заперта.
И все же я должен заглянуть в их кубышку с наличкой, где бы она ни находилась. Я не затем проделал такой путь, чтобы сразу же отправиться на ночлег.
— Как насчет сандвича и чашки кофе? — спросил я.
— Слишком поздно.
— Знаю, что поздно, — согласился я. — Но я ничего не ел с самого обеда. После работы тут же отправился сюда.
— Видать, здорово спешили. Неужто так не терпится порыбачить?