Прислушались.
Тихо.
Только ветер пошумливает в степи. У Данилки отлегло от сердца, он с усмешкой сказал:
— Ну вот, видал! Никого нету.
— Ага, — согласился Андрейка не очень уверенно, с опаской поглядывая по сторонам.
— Хочешь, я в колодец крикну? — Данилка совсем распалился от собственной храбрости.
— Не-е, не надо, — протянул Андрейка. — Пойдем отсюда.
Но Данилка нагнулся над черным зевом колодезного сруба и крикнул в нутро с вызовом и бравадой:
— Эй, кто там?
Колодец загудел. И вдруг — о, ужас! — снизу, из-под земли, донесло задыхающийся шепот:
— Помогите, ребята…
У Данилки подкосились ноги. Он перевел взгляд на друга и в синем призрачном свете луны увидел мертвенно-белое лицо Андрейки, черный открытый рот и вылезающие на лоб глаза.
— Ребята, это я, Евдокия Андреевна! — снова донеслось из колодца.
У Данилки под шапкой встали дыбом волосы, а Андрейка с диким воплем бросился прочь. Припустил за ним и Данилка.
На этот раз они удрали гораздо дальше и долго молча отпыхивались, тараща друг на друга глаза. Наконец Андрейка проскулил:
— Пойдем домой! Я ж говорил — нечистая сила.
— А почему Евдокией Андреевной назвался? — спросил Данилка. — Слыхал?
— Слыхал. Оборотень кем хошь назовется, хоть тобой.
— А может, это и в самом деле Евдокия Андреевна? — засомневался Данилка.
— Чего ей там делать? — резонно заявил Андрейка.
Действительно, делать там учительнице было нечего. Но все же! Может, упала?
Данилка высказал дружку свои соображения.