— Ты хорошо себя чувствуешь, а? — он разговаривал с ней, как с ребенком. — Если тебе что-нибудь нужно, то скажи мне…
— О, нет, у меня все хорошо, — ответила она, поправляя свободной рукой волосы. Потом она добавила, — Виктор тоже чувствует себя хорошо. Ты никогда не спрашиваешь о нем.
Джон почувствовал ком в горле.
— Ты права, Эдит. Как дела у Виктора? Лицо сестры сразу же засветилось.
— Он прекрасно себя чувствует, Джон, — ее голос моментально стал веселым, нежным и мелодичным. — О, Джон, зайди к нему. Он в своем кабинете. Виктор будет очень рад тебе…
Это повторялось каждый раз, когда Джон приезжал к сестре. Наступало мгновение, и она делала ему абсурдное, невыносимое предложение: поговорить с Виктором, пожать ему руку, разыгрывать бесполезную и жалкую комедию.
— Разве что на пару минут, — неохотно согласился Джон. Они вышли из зала и пошли по коридору к кабинету Виктора.
— Вик, — сказала Эдит, входя в кабинет. — Посмотри-ка, кого я привела!
Кто-то большой, угловатый, медленно повернулся к ним. В руках он держал какой-то забавный предмет, который Джон вначале плохо рассмотрел.
— Как дела, Виктор? — Джон с-трудом произнес это бесцветным, механическим голосом.
Виктор положил странный предмет на стол и протянул Джону руку. Джон пожал ее, теплую, но сухую-его собственная рука подрагивала от волнения — и заметил, как Виктор вытер ладонь о брюки. Это поразило Джона, но он постарался не думать об этом.
— Чем ты занят, Виктор? — спросил Джон, показывая на предмет, лежащий на столе.
— Ничем особенным.
Виктор снова взял предмет, что-то вроде крошечного спасательного круга из пластика.
— Что это? — спросил Джон.
— Это баранка, в геометрии ее называют тором.
— Вик увлекся топологией, — объяснила Эдит. На столе лежали и другие странные предметы.
— Это бутылка Клейна, а это… Что это, такое, Вик? Эдит приподняла длинную спираль в форме кольца, бумажную ленту со склеенными концами. Виктор мягко отстранил ее руку, взял ножницы и разрезал ленту вдоль.
— Это односторонняя поверхность Мебиуса, — ответил он.
Наконец, вместо двух отдельных колец, как ожидал Джон, он увидел одно кольцо по размерам вдвое больше прежнего, но в два раза уже его.
Виктор улыбнулся. Джон в недоумении смотрел на кольцо. Ему стало не по себе не из-за Эдит, а из-за…
«Боже мой, — подумал он, — я слишком серьезно воспринимаю все это».