Свои многочисленные метеорологические и климатические наблюдения в Нии и других местах этой части Западного Китая М. В. Певцов впоследствии, обобщил в прекрасной статье "Климат Кашгарии", о которой мы подробнее еще будем говорить несколько дальше.
Едва ли не одним из важнейших результатов пребывания экспедиции в Нии явились этнографические описания, которым Певцов посвятил одну из глав своего отчетного труда.
В связи с этим необходимо сказать несколько слов об этнографических исследованиях Певцова. Эти исследования представляют безусловный интерес и ценность для современной этнографии, но во многих своих частях они уже устарели и нуждаются в обработке на основании новейших научных положений. Читателю следует помнить, что пока Певцов производит, так оказать, зарисовки с натуры, пока он сообщает фактические сведения, -- в нем проявляются и тонкая разносторонняя наблюдательность, и способности бытоописателя; но как только, путешественник пытается вдаваться в область социальных или политических вопросов, немедленно сказываются присущие ему буржуазная ограниченность и незнание законов развития человеческого общества.
Длительное пребывание среди кашгарцев, с которыми у Певцова были самые искренние дружеские отношения, дало ему обильный фактический материал, на основании которого он сумел нарисовать яркую картину, изображающую быт, обряды и занятия этого народа.
Помимо общих этнографических описаний, мы находим у Певцова подробную характеристику сельского хозяйства Кашгарии: форм землепользования, способов обработки земли, данные о вегетационном периоде для различных сельскохозяйственных культур и о величине урожаев по четырем округам этой страны. Певцов сообщает также краткие сведения о промышленности и кустарном производстве, внутренней и внешней торговле в Кашгарии.
Благодаря этим экономико-географическим исследованиям описания Певцова занимают особое место среди трудов других путешественников по Центральной Азии.
Из Нии М. В. Певцов с П. К. Козловым и К. И. Богдановичем совершил экскурсию на север в глубь Такла-макан к мазару Джафара, впервые определил географическое положение этого пункта и значительно пополнил сведения о южной окраине пустыни и долине реки Нии-дарьи. Из Нии были также совершены самостоятельные экскурсии -- Богдановичем -- вдоль северного подножья Кунъ-луня; Роборовским -- на северо-восток через город Черчен к верховьям реки Черчен-дарья и далее до плоского перевала Гульджа-даван, ведущего на Тибетское нагорье.
Следующим "узлом" маршрутов экспедиции было расположенное у северного подножья хребта Русского урочище Кара-сай. Отсюда спутники Певцова сделали в поисках удобных проходов в Тибет две самостоятельные экскурсии. Роборовский пересек Кунь-лунь перевалом Сарык-туз и проник по Тибетскому нагорью на юг приблизительно на 85 км. П. К. Козлов поднялся по долине реки Бостан-тограк к озеру Даши-куль; отсюда он прошел к северо-востоку около 100 километров вверх по реке, впадающей в это озеро.
М. В. Певцов проделал в Кара-сае свою обычную серию астрономических, магнитных и барометрических наблюдений и произвел разнообразные географические исследования в окрестных районах.
Особое значение имеют результаты изучения М. В. Певцовым прохладных ветров, дующих из раскаленных пространств пустыни Такла-макан. Это парадоксальное явление обратило внимание наблюдательного путешественника, и он использовал пребывание в Кара-сае для его исследования. Помимо подробного описания ветров Певцов дает на страницах своего отчета принципиально правильное объяснение природы этого явления.
Кроме самостоятельных экскурсий В. И. Роборовского и П. К. Козлова, М. В. Певцов совместно с ними проделал маршрут в совершенно не изученный район озера Даши-куль. Здесь Певцов первым из исследователей горных областей внутренней части Центральной Азии использовал геодезический способ триангуляции, с помощью которого очень точно измерил относительную высоту хреба Ак-таг.
Не менее интересным является и проделанное Певцовым вблизи Даши-куля измерение скорости распространения звука в разреженном воздухе на высоте 4 000 метров над уровнем океана {Подробное описание этого опыта помещено в Приложениях.}.
Следующие весьма важные географические исследования были произведены Певцовым между отрогами Кунь-луня -- хребтами Алтын-таг и Пржевальского. В результате этих исследований обширная территория северной окраины Тибета получила на географических картах совершенно иные очертания.
Одновременно с этой экскурсией В. И. Роборовский, следовавший самостоятельным маршрутом, прошел к озеру Незамерзающему, открытому Пржевальским в его последнее путешествие, и тем самым сомкнул в этой части Кунь-луня его маршрут с маршрутом экспедиции Певцова.
Представляет безусловный интерес открытие и исследование Тибетской экспедицией Токсунской впадины -- западной части обширной Турфанской депрессии.
Приблизительно за год до Певцова, в октябре 1889 года, экспедиция братьев Грумм-Гржимайло открыла Люкчунскую впадину -- восточную часть той же, лежащей ниже уровня океана, Турфанской котловины {В 1893 г. В. И. Роборовский по заданию Русского географического общества подробно обследовал всю Турфанскую котловину и установил в Люкчуне метеорологическую станцию, производившую там в течение двух лет систематические наблюдения.}.
Открытие и исследование обширной депрессии, расположенной почти в самом центре Азиатского материка, имело огромное значение для науки. Оно проливало свет на многие необъяснимые до тех пор климатические особенности самого Турфанского оазиса, а самое главное -- давало новые возможности для проведения наиболее точных метеорологических наблюдений на всем Центрально-азиатском нагорье.
До этого открытия, чтобы получить данные об изменении температуры под влиянием высоты, приходилось для сравнения брать показатели в пунктах, лежащих на берегах морей и имеющих, естественно, совершенно иные климатические особенности. Теперь же метеорологические изменения "на уровне океана" можно было производить в Турфанской впадине -- почти в самом центре Азиатского материка.
Мы здесь вкратце остановились лишь на некоторых важнейших, на наш взгляд, результатах Тибетской экспедиции, подробному описанию которой посвящен уже упоминавшийся нами отчет M. В. Певцова -- "Путешествие по Восточному Туркестану, Кун-Луню, северной окраине Тибетского нагорья и Чжувгарии в 1889 и 1890 годах" (СПб., 1895 г.).
Еще не был написан этот отчет, еще не до конца были разобраны и обработаны коллекции, когда уже появилась статья известного русского геодезиста И. И. Стебницкого, дававшая наилучшую оценку исследовательским работам М. В. Певцова в Тибетской экспедиции: "...нельзя не притти к заключению, что Русское географическое общество, присудив ему высшую свою награду -- Константиновскую медаль, воздаст лишь должное ученому и трудолюбивому географу-путешественнику" {Отчет Русского географического общества за 1891 г.}.
* * *
Организм Певцова, успешно противостоявший жарам и морозам Центральноазиатского нагорья, испытанный в лишениях и тяжелом труде во время длительных путешествий, плохо переносил петербургские зимы. По возвращении из Тибетской экспедиции, М. В. Певцов начал часто болеть.