Марч встал и, сделав над собой усилие, постарался расправить плечи.
— Ладно, Ники. Я решил последовать вашему совету… Поступлю так, как вы сказали. И потом… это ведь будет частная беседа, не в суде и без свидетелей. Какое значение имеет то, что я скажу Уэнингу… ведь это не показания, данные под присягой, а квартира Уэнинга — отнюдь не зал суда. Так что я могу отказаться от своих слов хоть завтра.
Беллами одобрительно кивнул.
— Вы рассуждаете здраво, Харкот. Думаю, вы приняли правильное решение.
Марч, который стоял, широко расставив ноги и слегка покачиваясь, ответил:
— А я думаю, что вы дьявол во плоти, Ники. И пусть я буду проклят, если это не так.
Беллами широко улыбнулся.
— И снова вы правы. Харкот… Нет, нет, не сюда, выход там. Он подхватил Марча под руку и поволок его к двери.
Такси медленно ползло по темным улицам к Беркли-сквер. Беллами, нащупывая портсигар, слышал, как тяжело, словно загнанный зверь, дышит Марч. Ну что ж, подумал он, долги надо платить. Пришло время расплачиваться с обществом и Харкоту… И вдруг неожиданно для самого себя он спросил:
Как вы находите Фенеллу, Харкот? По-моему, она очаровательная женщина.
Ну… — Беллами показалось, что Марч смутился. — Она… добрая, мне такие люди нравятся. — Он заерзал на сиденье. Говорил он невнятно, как если бы ему приходилось прилагать усилия, чтобы вытолкнуть изо рта каждое слово. Беллами приходилось напрягать свой слух, чтобы понять его. — Вообще-то мне женщины надоели… Все, будь они прокляты, все без исключения. Моя жизнь не сложилась, но во всех неприятностях, обрушившихся на меня, виноваты женщины. Боже, если бы найти такое место, где совсем нет женщин… Но… от них никуда не скроешься.
Однако, как я понял, Фенелла вам нравится?
Да… Нравится, — буркнул Харкот. — Не надо бы… а все равно нравится.
Беллами покачал в темноте головой.
Если мое мнение вам небезразлично, то, кажется и вы. ей. не неприятны. Несмотря на ваши подвиги в прошлом и настоящем. Вы много говорили с ней за последние сутки?
Так ведь должен же я был с кем-нибудь говорить;— жалобно произнес Марч. — Если бы я молчал, то спятил бы.
— Я вас понимаю. Харкот. Любой бы на вашем месте чувствовал бы себя не в своей тарелке. Однако я уверен, что вы и сейчас не совсем в форме. Но этому делу можно помочь. — Он полез в задний карман и извлек плоскую бутылку с адской смесью, приготовленной барменшей из "Малайского клуба". — Вдохните воздух и сделайте три добрых глотка. Зелье чертовски крепкое, но действует отлично. Вы убедитесь, как оно вас взбодрит.
— Благодарю, — ответил Марч.
Он взял из рук Беллами бутылку и приложился к ней. Послышалось бульканье, а затем глухое рычание. Видимо, смесь чувствительно обожгла гортань Марча.
— Бог мой, что это? — Хриплый голос Харкота звучал на октаву ниже обычного. — Действительно, чертовски крепкая штука…
Беллами бросил взгляд в окно. До Хайд-Хаус, где снимал квартиру Уэнинг, было не. более ста ярдов. Отобрав у Марча бутылку, которую тот сосредоточенно вертел в руках, он сунул ее в карман пальто и попросил таксиста остановить машину.
— Выходите, Харкот, — сказал он. — Мы уже почти на месте. Сейчас мы пройдемся пешком, и свежий воздух окончательно прояснит вам мозги. — Он усмехнулся. — А для предстоящего разговора вам понадобится свежая голова. Помните наш уговор: вы спокойно и невозмутимо согласитесь со всеми обвинениями.