— Идемте скорее, вы сейчас увидите нечто поразительное.
— Воображаю! — обронила Карен и перебросила через плечо серую шаль.
— Вот увидите.
Мимо них быстро пробежало несколько человек — расплывшийся португалец в широчайшей панаме, стройный юноша в свитере, дама, походившая на бульдога и так же, как бульдог, сопевшая. Доносились тревожные голоса.
— В чем дело? — в сердитой тревоге опросила Карен.
— Сейчас вы все узнаете, — с деланным спокойствием ответил Ларсен, и стал вынимать из футляра свой огромный бинокль.
— Айсберг? — вопрошающе заметил Магнусен.
— Да.
Карен прижала руки к вискам и в ужасе воскликнула:
— Это ведь опасно!
— Да нет же, — успокоил ее Ларсен и нежно взял ее под руку. — Какую опасность может представить одна льдина среди океана! Ведь ее всегда можно обойти.
— Но все таки? Магнусен, ответьте вы!..
Магнусен улыбнулся и развел руками.
— Я человек глубоко сухопутный. И к тому же служил в кавалерии, как вы знаете.
Его насмешливый тон сразу успокоил ее. Она схватила бинокль и посмотрела в ту сторону, куда смотрели все. Ларсен восторженно следил за ее лицом. Тогда Магнусен, убедившись, что невооруженным глазом он ничего не увидит, извинился и неторопливой походкой направился к себе в каюту за биноклем. Он шел, не оборачиваясь, прямой, как столб.
Вероятно, чтобы успокоить встревоженных пассажиров, с верхней рубки не спеша спустился капитан и с нарочитым спокойствием, медленно, точно наслаждаясь солнцем, прошелся по палубе, заложив руки за свою могучую квадратную спину. Он вежливо поклонился старой англичанке с совиным лицом, весело подмигнул коротконогому итальянцу-импресарио, не раз переплывавшему океан на том же «Сплендиде» то с негритянской труппой, то с итальянскими певцами, козырнул банкиру из Чикаго без левого уха и, наконец, подошел к Карен.
Протянув руку в ту сторону, куда тревожно были устремлены все взоры, он густым, жирным голосом, в котором почувствовалось сытное меню только что съеденного ленча, громко сказал:
— Какая красота! Не правда ли?
На зеленой глади океана, слегка покачиваясь, в спокойном, стойком величии плыл огромный кристалл молочно-голубого цвета. Вокруг него, как неотступный нимб, зыбко трепетало в воздухе тонкое кружево из радуг.
Горячее солнце юга закруглило острые грани ледяного кристалла и со всех сторон со стремительной торопливостью ниспадали с него густые тяжелые капли. Но казалось, что они не сразу падали в воду, а сначала — в шаловливом задоре — веселым сверкающим хороводом кружились в воздухе, обвивали солнечные лучи и плавно опускались к воде гигантским павлиньим хвостом.
Феерическая красота подплывавшего айсберга не усыпила, однако, бдительности «Сплендида». Перемигнувшись флажками с шедшими впереди пароходиками, он сделал вдруг крутой поворот и на своей же волне, отбрасывая пенистые гребни, обогнул айсберг.
Магнусен как раз в это время снова появился на палубе. Первым делом он посмотрел на приблизившийся кристалл, но прежде, чем поднес свой бинокль к глазам, со всех сторон — и сбоку, и снизу — прозвучал восторженный стоустный крик изумления, трещоткой прокатился по воде и резко затих.