…И вот тогда-то королевская чета — Фердинанд Арагонский и Изабелла Кастильская — подписывают знаменитый договор в Санта-Фе, у стен только что отвоеванной Гранады!
«…Да будете вы нашим адмиралом и вице-королем островов и материка, которые будут открыты вами…
Я — король.
Я — королева.
…Тридцатый день апреля года от рождества спасителя нашего Иисуса Христа 1492. Амен!»
Кто мог сказать тогда, около пятисот лет назад, что пятница 3 августа 1492 года окажется такой знаменательной!
На рассвете этого дня из испанского порта Палос вышли три каравеллы, которым суждено навсегда занять почетное место в истории географических путешествий и открытий: «Санта-Мария» с Христофором Колумбом на борту, «Пинта» и «Нинья» с братьями, капитанами Пинсонами, — старшим Мартином Алонсо на «Пинте» и Висенте Аньесем, младшим, на «Нинье». Пользуясь утренним отливом, корабли заскользили по спокойным водам Рио-Тинто. Свежий ветерок шевелил на мачтах разноцветные флаги: зеленый крест на белом поле — флаг экспедиции, и королевские штандарты Изабеллы и Фердинанда с замками и львами.
В этот час открылась книга великих географических открытий. Чья-то невидимая рука, разгладив чистую страницу, вывела четко и красиво:
«Первое плавание Христофора Колумба через Атлантический океан для открытия и приобретения островов и материка в океане-море».
И в тот же час сам Христофор Колумб открыл чистую тетрадь, и появились первые строчки его дневника:
«Во имя господа нашего, Иисуса Христа… И повелели ваши высочества, чтобы я отправился в Индии, западным путем, каковым, насколько мы это достоверно знаем, не проходил еще никто.
И я отправился из города Гранады в субботу двенадцатого мая тысяча четыреста девяносто второго года и прибыл в город Палое, где снарядил три корабля. Я вышел из этой гавани хорошо снабженный всякого рода припасами и с большим количеством моряков… и взял путь на принадлежащие вашим высочествам Канарские острова, что лежат в море-океане, чтобы плыть оттуда до тех пор, пока не прибуду в Индии.
Того ради вознамерился я описать это путешествие самым подробным образом, изо дня в день, отмечая все, что бы я ни совершил и что бы со мной ни происходило».
Да, Колумб дождался наконец своего великого часа, но ему понадобилось для этого долгих восемь лет.
Говорят, будто его пугали, что западный океан недоступен для плавания. Что земли на противоположной стороне нет, ибо немыслимо, чтобы столько веков прошло после сотворения мира, а об этом никто ничего не знал. Говорили, наконец, что если даже он доберется до антиподов — то есть до людей на противоположной стороне земного шара, — то он не сможет вернуться назад.
Но ни сам Колумб, ни многие ученые того времени в это уже не верили. А что касается предпринимателей, то те вообще мало прислушивались к «научным» предположениям: если предприятие обещает выгоды, они готовы были рискнуть, и святейшая католическая церковь их благословляла, потому что сама была заинтересована в золоте, в благовониях, в богатствах заокеанских земель.
И вот каравеллы Колумба уже скользят по океану, навстречу своей великой судьбе.
До Канарских островов дошли без приключений. Там пришлось отремонтировать давшую течь «Пинту», и только 6 сентября 1499 года начался первый в истории переход через Атлантический океан.
Погода стояла отличная. Колумб знал, что в это время года, на этой широте, зимние пассаты всегда, дуют с востока и океан чаще всего спокоен, «как сельский пруд».
Словно птицы, летели каравеллы Колумба по океанской глади. В ослепительных лучах тропического солнца паруса казались белоснежными, легкими, как облака, а небо на закате и восходе пламенело золотом и пурпуром. Как хороши были утра, полные свежести и благоуханий, «совсем как у нас в Андалузии», писал в своем дневнике Колумб.
Жизнь на кораблях шла своим раз навсегда заведенным порядком.
В углу палубы, защищенная с боков и сверху от ветра, была кухня, по-морскому — камбуз, и повар гремел там своими котлами. Каждые полчаса мальчик-юнга переворачивал песочные часы, отбивая склянки, и это всегда сопровождалось песнями, в каждое время дневной и ночной вахты.