- Немцев, - коротко ответил Штирлиц. - Если вас спросят, кто конкретно намерен вести переговоры, вы спросите: «А кто конкретно поведет их со стороны Запада?» Но это через связь, которую я вам дам…
- Через что? - не понял пастор.
Штирлиц улыбнулся и пояснил:
- Все детали мы еще оговорим. Пока нам важна принципиальная договоренность.
- А где гарантия, что сестра и ее дети не попадут на виселицу?
- Я освободил вас из тюрьмы?
- Да.
- Как вы думаете, это было легко?
- Думаю, что нет.
- Как вы думаете, имея в руках запись вашего разговора с провокатором, мог бы я послать вас в печь?
- Бесспорно.
- Вот я вам и ответил. Ваша сестра будет в безопасности. До тех пор, естественно, пока вы будете делать то, что вам предписывает долг человека, скорбящего о немцах.
- Вы угрожаете мне?
- Я предупреждаю вас. Если вы поведете себя иначе, я ничего не смогу сделать для того, чтобы спасти вас и вашу сестру.
- Когда все это должно произойти?
- Скоро. И последнее: кто бы ни спросил вас о нашем разговоре…
- Я стану молчать.
- Даже если вас будут спрашивать об этом под пыткой?
- Я буду молчать.
- Хочу вам верить…
- Кто из нас двоих сейчас больше рискует?
- Как вам кажется?