― Значит, и нужно поговорить с ним, чтобы всё выяснить... Чего он хочет и какие имеет планы...
― Я не хочу с ним разговаривать...
― Но почему?!
Теперь сводить челюсть от подступающей злости начало уже мне:
― Да потому, что он угроза нашим планам! У него свои цели, а у нас свои! И кстати, он не сказал тебе, как так вовремя тут оказался?!
― Не сказал!― Дайк вскочил и резко одёрнул короткий кожаный жилет, который мы носили по очереди, так как мне он тоже нравился.― Вот сама бы и спросила!
Когда за парнем с жутким скрипом закрылась дверь, мы с Максом уставились друг на друга.
― И вот что теперь дела-а-ать?― протянул мой чешуйчатый.
― Не знаю...― я погладила Бу, который всё это время сидел возле каменного очага и не сводил с нас глаз.― Вот только между собой ругаться не хватало...
Я проснулась среди ночи от шорохов и движения. И хоть в хижине было темно, но две тени, сидящие у двери, я разглядела сразу. Бу принюхивался и шевелил большими круглыми ушами, а Макс, прижав голову к стене, что-то высматривал сквозь щели. Я присела рядом.
― Дайк... с этим ваш-ш-шим, со шрамом, уш-ш-шли...― тихо прошипел Макс,― остальные вроде с-с-спят...
― И куда они, интересно, среди ночи?
Макс пристально глянул и его глаза из ярко-зелёных стали изумрудными:
― Мне каж-ж-жется, они потопали к месту наш-ш-шей прош-ш-шлой ночёвки, на переход в твой мир поглядеть. Его ведь только ночью мож-ж-жно заметить, и то если з-з-знать куда с-с-смотреть.
― Докладывает уже... ―процедила я.― Ну я так и знала...
Больше мы так и не заснули. Я плюнула на то, как на меня посмотрят и что подумают и до рассвета ходила туда-сюда, из хижины и обратно, перебудив всех отдыхающих в палатках. Отвела кобылу к водопаду, помыла её, почистила. При «включенном» сиянии Макса, купание оказалось сказочным и очень приятным ― ночь была тихой и тёплой. Потом покормила летунов, вычистила их клетку, перебрала наши запасы, то что взяли с собой, кибитку-то мы оставили в деревне.
К моменту, когда я закончила седлать кобылу, в лагере уже никто не спал. Мужики молча наблюдали за моей бурной деятельностью и шарахались от Бумера и Макса, которые крутились рядом, глухо порыкивая и настороженно поглядывая на такое количество зрителей. Первым не выдержал Грас:
― Отари... Может поговорим?
― О чём?― я резко обернулась.
― Но, Карелл...
― Что, Карелл?! Имеет желание опять развлекаться со мной?!
Грас опустил глаза, сжимая огромные кулачищи: