– Начнем беседу?
Дварф сурово насупился, как это умеют одни только его соплеменники.
– Только вместе.
– Мы же договорились, что вместе.
Птица Смерти говорил по-гоблински, но при желании сумел бы прекрасно изъясняться на языке импов, хотя у него так и остался етунский акцент, приобретенный им много лет назад в команде Тана Келькора.
– Но сначала я хочу выслушать королеву Иносолан, – сказал Каракс.
Гоблин пожал огромными плечами:
– Говори, женщина. Зачем ты здесь?
Инос набрала побольше воздуха. Она решила по мере возможности придерживаться правды, считая, что если попробует солгать и ей не поверят, то у нее не останется шансов спасти Шанди.
– Ваше величество… Ваше превосходительство… Я думала, что оказалась здесь случайно, но, как теперь полагаю, это не так.
Она могла адресоваться одновременно только к одному из собеседников и видеть только одно лицо.
– Скажи, где Рэп! – отрубил Птица Смерти, словно не слышал ее слов.
– Он отправился в Хаб.
– Когда?
– Приблизительно три месяца назад.
– Зачем?
Инос повернулась к дварфу:
– Мой муж волшебник.
– Я знаю.
– Он говорил с Богами и получил предупреждение о гибели Империи. Да и сам он тоже предвидел большое несчастье.
Птица Смерти хрипло усмехнулся и перешел на язык импов:
– Что ж, его предсказанию можно поверить.