— У него нет фермы. За то, что он воюет, ему платят золотом. А поскольку у него нет фермы, ему не нужно возвращаться в конце лета, чтобы собрать урожай. У людей Бануина целые армии солдат.
— Тогда, — рассмеялся Крыло, — им очень скучно зимой, когда их враги отправляются домой.
Конн покачал головой.
— У их врагов нет дома. Потому что солдаты следуют за ними, убивают их и захватывают земли.
— Но это глупо. Что ты будешь делать с землей, которая далеко от твоей?
— Бануин говорит, что они заставляют побежденных, тех, кто выживет, платить дань победителю. Золотом, или зерном, или деревом, или скотом.
— И все равно непонятно. Человек не может съесть слишком много хлеба. А скоту нужны пастбища. Предложи кто-нибудь отцу еще тысячу голов, он бы отказался. Им бы не хватило травы.
Конн слегка рассмеялся.
— Это сложно, я и сам до конца не понимаю. Но армии приходят в новые земли и покоряют их. Добычу они отвозят в каменные города, где живут правители. Там они создают еще большие армии и покоряют новые земли, и строят свои города, соединяя их каменными дорогами.
— Каменными дорогами? Да ты смеешься надо мной!
— Нет, — ответил Конн. — Бануин говорит, что в землях за морем есть каменная дорога длиной сотни миль. И через реки построены каменные мосты.
— Не верю, — отрезал Браэфар. — Кто такой безумец, чтобы строить каменную дорогу? Зачем?
— Чтобы повозки и армии могли передвигаться быстрее.
— Думаю, он надул тебя, — сказал Крыло, поднимаясь. — Давай-ка вернемся к работе.
— Как твоя рука?
— Болит, но будет болеть меньше, когда мы закончим.
Конн подошел к нему и крепко обнял.
— Ты мой брат и лучший друг, Крыло. Ничто не встанет между нами.
Браэфар высвободился из объятий Конна и взялся за пилу. Он обнаружил, что работа не улучшает настроение. Последние годы были для него тяжелыми — отец становился все мрачнее, а мать отдалялась от детей. Теперь еще и Конн привязался к Иноземцу, и у Браэфара не осталось друзей. Особенно после того, как он выиграл соревнования по бегу на празднике солнцестояния. С тех пор Гованнан и его друзья не разговаривали с ним.
Братья проработали еще два часа, а потом у Браэфара кончились силы. По рукам словно били деревянными палками, плечевые суставы болели. Но никто не устраивал передышки, и он изо всех сил старался не поддаваться усталости. Пила двигалась все медленнее и медленнее. Наконец он отпустил ее и пристыжено посмотрел на брата. Конн утер пот со лба и перешагнул толстый ствол.
— Присядь, я помассирую твои мышцы.
— Я чувствую себя дураком, — прошептал Браэфар.