- А хочешь, - ответила она, слегка задыхаясь (видно, запыхалась, догоняя его), - я тебе его подарю? Ты сегодня замечательно выступал! Я тебе это хотела сказать.
- Нет, серьезно?.. - спросил он, в одно время и просияв и оробев.
- Ты просто умник, вот кто! - энергично закончила Лена.
- Да нет… - запротестовал он. И, словно бы оправдываясь, добавил: - Ну, в самом же деле, такое безобразие у нас в школе творится! Хорошо бы, мы одни терпели, - главное, малышам от хулиганья достается!
- Вот их обязательно надо как-то защитить, Валерий… Что-то придумать. Пока наш комитет повернется… - Лена с досадой махнула рукой. - В общем, получается: на комитет надейся, а сам не плошай.
- Я, конечно, пока что плошаю, Лена, ты права, - сказал Валерий, принимая все на свой счет. - Но как, конкретно, быть? - Он, раздумывая, закусил губу.
- Сегодня уже поздно… - Лена помедлила немного. - Может, завтра вместе что-нибудь придумаем? Завтра ведь воскресенье.
Действительно, воскресенье. А он и позабыл… Обыкновенно же в субботу это часто вспоминается. Значит, завтра свободный день, и они с Леной увидятся не в школе!
- Давай, верно, попробуем придумать, - проговорил он, не выказывая радости. - Может, что получится…
Оставалось условиться, где они встретятся, но об этом Валерий стеснялся спросить. Он пробормотал только:
- У тебя телефон есть?
- Нет. А у тебя?
- Есть. В коридоре у нас. В общем, есть.
Он записал ей номер своего телефона, и Лена, прощаясь, пообещала:
- Я позвоню тебе завтра часа в два. …С десяти часов утра Валерий стал бегать на телефонные звонки. Он не мог допустить, чтобы трубку снял кто-нибудь, кроме него. Вдруг у Лены в плане дня что-либо переменится, она позвонит не в два, а раньше, к телефону подойдет домработница соседей Алена и, не расслышав, как это с ней бывает, кого просят, скажет: «Таких нет. Частна квартира»… И Валерий без устали бегал в коридор на звонки.
До двух она не позвонила. В два Валерий, выйдя в коридор, в упор посмотрел на телефон, но тот был безмолвен. Валерий простоял возле него несколько минут, держа руку на трубке. Звонок не раздавался. Он снял трубку, услышал гудок: аппарат был исправен.
Валерий вернулся в комнату, присел. Посмотрел на часы - пять минут третьего. Тут он вспомнил, что Лена обещала позвонить «часа в два». Часа в два, а не в два часа! Значит, есть еще время.
Мать, лежавшая на диване с журналом, встала, потянулась и, лениво коверкая слова в длинном зевке, слегка посетовала себе под нос:
- Что-то ты сегодня, Валерик, неприкаянный какой-то… - Потом совсем другим голосом, озабоченным и внятным, она проговорила: - Надо тебе сегодня ушанку покупать. В кепке уже холодно, а прошлогодняя твоя зимняя - совершенно куцая; я вчера вынула из нафталина.
- Прохожу в кепке, - отозвался он беспечно.
Да он скорее с непокрытой головой встретил бы зиму, чем ушел из дому сейчас, когда, может быть, еще позвонит Лена!
- Ну, это ты брось, - сказала мать категорически. - Пойдем-ка.