Но я сдержала слезы. Как бы ни было тошно, но плакать при Алмире я точно не стану. Взглянула на него исподтишка. Хоть он и сидел расслабленно, с закрытыми глазами, но явно не спал. Залегшая между бровей едва заметная складка придавала лицу довольно мрачное выражение. О чем бы Алмир сейчас ни думал, это было явно что-то не особо радостное.
Ну а я старательно гнала все мысли прочь. Особенно о смерти Эриона. Банально, чтобы не разреветься. Благо, я морально очень устала за день, да и мерное движение кареты убаюкивало. Стоило закрыть глаза, как сразу же начал мягко подкрадываться сон...
Сновидение было странным. Слишком реальным для простого сна.
В потаенной долине, окруженной со всех сторон холмами, клубился туман. Его алый оттенок упорно навевал ассоциации с кровью, и от инстинктивного страха у меня мороз бежал по коже.
Я брела сквозь клубящийся вокруг туман, не разбирая дороги. Под ногами шелестела высохшая трава, и попадающиеся по пути острые ветки мертвых деревьев цепляли подол белоснежного свадебного платья, то ли желая задержать меня, то ли норовя испортить слишком красивый для такого места наряд. Я не понимала, что я здесь делаю, почему выгляжу именно так, но не могла остановиться. Что-то неумолимо влекло меня вперед.
И вот, я услышала знакомый голос.
- Вилена, - прозвучало так тихо, словно бы издалека.
- Эрион? - у меня даже дыхание перехватило.
Зов повторился. Я тут же ускорила шаг. Казалось, что Эрион очень далеко, но и минуты не прошло, как впереди в клубах алого тумана показался знакомый мужской силуэт.
- Эрион? - мой голос сам собой сбился на шепот. - Это и вправду ты?
- Да, Вилена, это я, - раздалось тихое в ответ. - Прошу, не подходи ближе. Я... я не хочу, что ты видела меня. Видела таким... Ты сейчас там, в мире живых. А я... - он вздохнул. - Прости, что так получилось, я не сдержал своего обещания, так и не приехал к тебе в день нашей свадьбы и не забрал с собой.
Я закусила губу, чтобы сдержать слезы. Столько горечи, тоски и безвыходности слышалось в голосе Эриона... И ведь ничего уже не исправить!
- Мне безумно жаль, что все так сложилось, - тихо продолжал он. - У нас с тобой впереди была вся жизнь, счастливая долгая жизнь. Тебе сейчас очень тяжело, а я даже ничем не могу помочь, и это просто разрывает мне сердце... Но прошу, живи, борись, не думай обо мне.
- Как я могу о тебе не думать? - голос дрогнул, я все-таки всхлипнула. - Эрион, я бы все отдала, чтобы тебя вернуть!
- Отсюда нет пути назад, Вилена, - он горько усмехнулся. - Но, - словно бы на миг заколебался, - хотя нет, я не смею тебя просить...
- Просить о чем? - встрепенулась я. - Как я могу тебе помочь?
Эрион ответил не сразу, словно бы сомневался, стоит ли вообще продолжать. Но все же произнес:
- Для мертвых есть лучший мир. Но я застрял здесь, в Долине Посмертия, до конца времен, и все потому, что моя смерть не отомщена. Ты ведь наверняка уже знаешь, кто меня убил. Знай же, он убил меня из-за тебя.
- Из-за меня? - обомлела я.
- Да, Вилена. Алмир ив Реллион не простил тебе отказа, как и не простил того, что я посмел отобрать тебя у него. Он лишь выжидал, когда наше с тобой счастье достигнет своего пика, чтобы именно тогда нанести решающий удар. Он убил меня жестоко и беспощадно, не дав ни единого шанса даже попытаться защититься. Это страшный человек, Вилена. Он привык всегда получать то, что пожелает. И я очень боюсь за тебя, - Эрион тяжело вздохнул и с надеждой добавил: - Но я в тебя верю, ты не предашь нашу любовь и не позволишь негодяю восторжествовать. Ты отомстишь ему за мою смерть, и только тогда я обрету покой. И там, в лучшем из миров, я буду с нетерпением ждать тебя. Там нас уже никто не разлучит. Там у нас будет целая вечность... - силуэт уже удалялся, голос затихал.
- Я обещаю, Эрион, - прошептала я ему вслед, - обещаю, я тебя не предам. Алмир за все ответит
Словно бы от одних этих моих слов окружающий туман стал еще алее, будто бы уже обагрившись кровью Алмира. И в тот же миг мое свадебное платье превратилось в похоронный саван. Казалось, это знак, что только здесь, после смерти, я обрету счастье. Вечность с любимым... Нужно будет просто умереть и... Но в долю секунды эти вялые убаюкивающие мысли смело захлестнувшей паникой. Нет! Я хочу жить! Я буду жить!