И стали они жить по-прежнему. На других не надеялись. Всё сами делали: готовили, убирали. Без тёток. Ну их!
Но самое интересное: Заяц-толстун пожил-пожил без друзей и назад свою тётку - домой, в школьный «живой уголок», - отправил. Еле уговорил. Ей, мол, там веселее!
Тоже мудрый он, Заяц. Хоть и толстун.
Плохо жить без друзей.
Ворвался Хома в нору к Суслику.
- Беда! В роще объявился Кот-т-т! - застучал зубами Хома.
- Кот-т-т! Домашний? - испугался Суслик.
- Кот! Бездомный! И очень дикий!
- А что он делает? - юркнул под кровать Суслик.
- А он ничего не делает. Он мышей ловит.
- Ах, мышей? - вылез Суслик. - А как он выглядит?
- Такой, знаешь… - растерялся Хома.- Ну, рожа круглая и усы.
- Такой красивый? - удивился Суслик. - Такой красивой наружности?
- Вот ты можешь вскоре увидеть его изнутри,- рассердился Хома,- а не только снаружи!
- А разве он меня ест? - снова глухо спросил Суслик, опять из-под кровати.
- Ест, ест,- заверил Хома.
- Я же не мышь,- задрожал Суслик. И кровать задрожала.
- Это я знаю, что ты не мышь. А он не знает.
- Ты так считаешь? - забеспокоился Суслик.
- Это не я так считаю, - сказал Хома.- Это, наверно, так Кот считает.
За оконцем ночь наступила. Стало темно, так темно, как тёмной ночью под тёмным одеялом. Две звезды зажглись. Зелёные, яркие. Ну, прямо живые - так и мигают. Почему только две? Вероятно, потому, что больше в Сусликово оконце не вмещалось.
Заспешил Хома домой. Не успел и двух шагов пройти, схватил его кто-то лапой за шиворот.