— Дядя Томас, мы так рады, что вы вернулись…
Она тоже вытянулась и похорошела, но вовсе не это, а желание польстить и девочке заставило Сеймура воскликнуть:
— А это кто?! Ваше Высочество, неужели это наша Джейн?!
Джейн зарделась и почти спряталась за спину любимого двоюродного братца.
— Боже мой, Джейн, вы стали совсем невестой!
Под лукавым взглядом дядюшки девочка окончательно смутилась. И тут не выдержала Елизавета, она вскочила со своего места, но сумела взять себя в руки и чинно присела перед Сеймуром:
— Милорд, мы рады вашему возвращению.
Сеймур разыграл очередную сценку, попросив Эдуарда представить его прекрасной незнакомке.
Джейн хихикала в кулачок, Эдуард, восхищенный поведением дяди, улыбался:
— Сэр, перед вами моя сестра Елизавета… Думаю, нет необходимости представлять, она вас и без того помнит.
— Бэсс! Миледи, сколько сердец вы уже разбили, скольких заставили покинуть королевство в слезах?!
Теперь смеялись уже все четверо, довольная уделенным ей вниманием Елизавета почти торжествующе глянула на мачеху. Катарина почувствовала себя совершенно старой и ненужной.
— Сэр Томас, пойдемте я покажу вам новую книгу, мне подарили недавно. И еще много что!
— Ваше Величество позволит мне удалиться?
— Да, конечно.
Он удалился вместе с детьми, Елизавета не удержалась, чтобы уже от двери не бросить еще один торжествующий взгляд на Катарину, мол, он больше не принадлежит тебе совсем!
Снова о чем-то беседовали фрейлины, что-то внушала Анна Эскью, даже сама Катарина что-то говорила, возражала, смеялась, но если бы кто-то спросил, о чем только что говорили, вряд ли ответила. Королева радовалась, что Томас Сеймур не появился на приеме или в присутствии Его Величества, а пришел вот так — в ее покои в присутствии фрейлин, интересовался наследником и был уведен детьми. Его Величество ни в чем не сможет упрекнуть супругу…
Но внутри у Катарины, несмотря на все понимание верности поведения Сеймура, была горечь; как бы ни старалась убедить себя, что, выказывая свое равнодушие, Сеймур просто спасает их жизнь, сердце обливалось кровью от этого равнодушия. Мог хотя бы взглядом, одним-единственным, брошенным мельком взглядом показать ей, что помнит, что столько времени тосковал, мечтал о встрече.
Сама себя одергивала: если бы Сеймур посмотрел на нее чуть менее равнодушно, она зарделась бы не хуже Елизаветы. Но если принцессе простительно, хотя и предосудительно, то королеве это немедленно поставили бы в вину, смертельно опасную вину! К тому же приплели и Сеймура, а уж ему не поздоровилось бы.
Сеймур повел себя очень разумно, некоторое время он появлялся либо только у короля в отсутствии королевы, либо почти мельком, выказывая все то же равнодушное уважение к Ее Величеству. Как ей иногда хотелось крикнуть:
— Томас, я же здесь! Томас. Ну, хоть посмотри на меня!
Они справились, ни он не выдал своего интереса, ни она своего волнения. Катарине в голову не приходило, что Сеймуру не приходится играть просто потому, что интереса больше и впрямь не было. Богатая приятная вдовушка превратилась в королеву, на которую смотреть опасно, так к чему же рисковать? В отличие от королевы, Томас даже в будущем не представлял связи с ней.