– Креншинибон находится у Джарлакса и Артемиса Энтрери, – уверенно заявила Шейлех. – Мне все равно, кто из вас им владеет, мне важно лишь то, что он у вас.
– Они нападут внезапно, – шепнул Джарлакс спутнику. – Это кристалл их подстрекает. Боюсь, никакие переговоры невозможны.
Но Энтрери совсем не разделял его опасений. Креншинибон не общался ни с девушкой, ни с другими эльфами. А если бы и попробовал, никто из них все равно не стал бы его слушать.
Тут он заметил, что Джарлакс начинает произносить заклинание, и положил руку ему на рукав, прося повременить.
– Вещь, о которой вы говорите, действительно у нас, – согласился он, выходя вперед. – Мы несем её к Кэддерли, в храм Парящего Духа.
– С какой целью?
– Чтобы освободить мир от нее, – прямо ответил убийца. – Ты сказала, что знаешь Дзирта До'Урдена. Если ты к тому же знаешь Кэддерли – а это, похоже, так, – то тебе должно быть известно, что Дзирт сам хотел отнести кристалл жрецу.
– Да, только один темный эльф, прикинувшись Кэддерли, украл кристалл у него, – не раздумывая, добавила девушка, делая вид, что ей все известно, хотя на самом деле это было почти все, что жрец поведал ей о Креншинибоне.
– Бывают особые причины, которых случайному свидетелю не понять, – вмешался Джарлакс. – Так что удовольствуйся тем, что Креншинибон у нас и мы несем его Кэддерли, чтобы избавить мир от частицы зла.
Шейлех сделала знак, и ее товарищи вышли из зарослей. Их было около дюжины, все вооружены отличными луками и клинками, в сверкающих крепких доспехах.
– Мне ведено доставить вас в Парящий Дух, – сказала она. – Правда, живыми или нет, не уточнялось. Так что идите быстро и молча и не делайте движений, которые могут быть неверно истолкованы, и тогда доживете до момента, когда увидите величественные двери храма, хотя я надеюсь, что этого не случится.
Она развернулась и пошла прочь. Другие эльфы, не опуская оружия, подошли ближе.
– Ну что ж, все лучше, чем я ожидал, – без особой радости обронил Джарлакс.
– Ты неисправимый оптимист, – тем же тоном отозвался Энтрери. Он огляделся, пытаясь обнаружить хоть какую-то лазейку в кольце стражей, но на лицах эльфов было написано обещание верной смерти, и больше ничего. Джарлакс тоже это видел.
– Нас поймали, – бросил он.
– А если бы они узнали все подробности нашей встречи с Дзиртом До'Урденом… – зловеще произнес Энтрери.
Джарлакс криво улыбнулся, надеясь, что ему не придется поведать своему спутнику всю правду о той встрече. Ему не хотелось говорить Энтрери, что Дзирт жив. Хоть он и надеялся, что Энтрери преодолел свою болезненную манию, кто знает, может, узнай, он правду, его опять поглотит жажда сражаться с воином-дроу.
Оглядев хмурые лица вокруг, Джарлакс решил, что для этого сейчас самое неподходящее время.
Встреча в Парящем Духе шла уже долго. Когда Джарлакс намекнул, что вряд ли следует ожидать от них доверия к человеку, приказавшему доставить их под конвоем целого отряда эльфов, готовых стрелять в любой момент, Кэддерли бросил нечто резкое о чувствах дроу к дневным эльфам.
– Но ты сам уже говорил, что к нам это не относится, – возразил Джарлакс. Он глянул на Энтрери, который даже не пытался ему помочь.
Вообще с самого прибытия в храм убийца не проронил ни слова. Молчала и пришедшая с Кэддерли женщина по имени Даника, в которой чувствовалась огромная внутренняя сила. Они с Энтрери казались сделанными из одного теста – и ни одному из них это не нравилось. С самого начала встречи они только и делали, что испепеляли друг друга гневными взорами, словно у них были какие-то личные счеты.
– Что ж, это правда, – помолчав, вынужден был признать жрец. – В другое время я предъявил бы тебе множество претензий за твои поступки, Джарлакс из Мензоберранзана.