«Замолчи, – велел убийца. – Они недостойны даже быть рабами ни тебе, ни мне».
Он почувствовал мгновенное замешательство кристалла, потом мимолетную надежду – все-таки Креншинибон жаждал, чтобы Энтрери стал его хозяином! – а потом… вопросы. Убийца вклинился в телепатический обмен между осколком и орками. Не словами, поскольку языка орков он не знал и сомневался, что уроды поймут какое-то из наречий, на которых говорил он, Энтрери стал живописать образы рабства орков под гнетом темного эльфа. Он понимал, что вид Джарлакса поразит тварей больше, чем его собственный. Убийца мысленно представил и передал картину, как дроу съедает одного орка живьем, а потом с наслаждением истязает до смерти другого.
– Что ты делаешь, дружище? – донесся до его слуха громкий оклик Джарлакса, видимой уже не первый.
– Вношу некоторое смятение в умы этих гаденышей, – ответил Энтрери. – Я присоединился к зову Креншинибона. Думаю, им трудно будет отделить одну ложь от другой.
Джарлакс призадумался, и Энтрери понял, что в голове дроу роится множество вопросов, он полон сомнений. Убийца сказал «одну ложь от другой». Но так ли уж лживы обещаний Креншинибона? Энтрери сознавал, что Джарлакс опасается и должен опасаться его побуждений. Вдруг убийца специально так говорит, что бы принудить наемника согласиться с тем, что хозяином осколка должен быть он, а не дроу??!
– Не поддавайся сомнениям, которые внушает тебе Креншинибон, – будничным тоном посоветовал Артемис, правильно расценив происходящее с темным эльфом.
– Боюсь, ты затеял опасную игру с артефактом, всех возможностей которого ты даже представить не можешь, – после недолгого задумчивого молчания возразил Джарлакс.
– Я знаю, что он собой представляет, – ответил убийца, – а он знает, в каких мы отношениях. Поэтому он так настойчиво пытается избавиться от меня – и взывает к тебе.
Джарлакс пристально глядел на него, и Энтрери почувствовал, что он готов наброситься на него, поэтому просто сказал:
– Не разочаровывай меня.
Джарлакс моргнул, снял шляпу и вытер потную лысину.
– Гляди-ка! – воскликнул убийца, указывая вниз.
Орки дрались между собой. Урезонить сородичей пыталась всего парочка уродов. У орков такое случалось – грызня внутри племени могла разгореться по совершенно ничтожному поводу, и тогда твари дрались до полного уничтожения одной из воюющих сторон. Видимо, своим вмешательством Энтрери посеял среди них сильные сомнения.
– Похоже, многим мое послание показалось более убедительным, чем зов кристалла.
– А я-то думал, мы сегодня слетка развлечемся, – заметил Джарлакс. – Может, пособить им, пока они еще не полностью перебили друг друга? Только, чур, помогать тем, кто проигрывает.
– Но тогда они победят!
– Само собой, – не замедлил прийти ответ, – и тогда делом чести будет присоединиться к тем, кто в проигрыше. Трудненький будет денек.
Улыбнувшись, Энтрери стал высматривать, как бы побыстрее спуститься вниз, к оркам.
Подойдя ближе, спутники поняли, что сильно ошиблись насчет численности тварей. Их было, по меньшей мере, полсотни, все они дико метались на небольшом пятачке и наскакивали друг на друга, размахивая дубинами, толстыми ветками и заостренными палками. Настоящего оружия у них почти не было.
Джарлакс чуть поклонился Энтрери, прикоснувшись к полям шляпы, и сделал ему знак идти налево, а сам двинулся направо, безупречно слившись с тенью, так что убийце пришлось несколько раз сморгнуть, убеждаясь, что с глазами у него все в порядке. Все дроу умели становиться незаметными. А еще убийца знал, что плащ наемника – это не обычный пивафви, у него много волшебных способностей. И все же странно, что, не применяя заклинание невидимости, можно так хорошо скрыть от глаз шляпу с громадным плюмажем.
Энтрери отмахнулся от несвоевременных мыслей и помчался налево, прячась за деревьями, валунами и каменными выступами. Он приблизился к первой группке враждующих орков – трое бились против одного. Передвигаясь, как тень, убийца обогнул их, решив внезапным ударом уравнять соотношение. В искусстве нападать неожиданно он достиг высочайшего мастерства – а ведь перед ним были обычные, тупые орки.
Велико же было его удивление, когда двое из уродов вдруг с воплем развернулись в его сторону и яростно атаковали. Их противник тоже ринулся на убийцу, но на его пути стал один из его соплеменников.