"Я тебя вырастил, парень", – передразнил вслух техник, задыхаясь от злости. И что теперь? Всю жизнь мотаться по заброшенным станциям, следуя за его сумасшедшими идеями? Кэп и вытащил-то его из того дерьма, в котором Нильс сидел, из-за того, что был что-то должен безвременно почившему папане Нильса. Так что пусть засунет свои попреки себе в задницу.
Колени и локти немилосердно болели от непрестанного ползания по этому проклятому лазу. Стоило ползти так далеко. Впрочем, ему и справиться-то с кэпом удалось по чистой случайности. Сколько раз до того, как они залезли в эту проклятую дыру, он примеривался выхватить у Седрика бластер, но кэп ни разу не дал ему такой возможности. А драться с ним – дохлый номер. Нильс знал, как дерется его капитан: невысокий, на вид не особо-то и сильный, а дрался он всегда как проклятый. Один на один с ним не сладишь, даже если напасть внезапно. И прет всегда напролом, если ему что-то втемяшится в голову. На том и погорел. Нильс остановился на мгновение передохнуть и прижался лбом к холодному гладкому бетону. Голова разрывалась от звона в ушах, от теснящихся в ней мыслей, от боли. Нильс почувствовал прилив тошноты. Милосерднее было убить капитана, но он не смог. Не смог выстрелить в кэпа. Выстрелил в потолок лаза прямо перед ним. Один черт, его погребло под обломками бетона, а даже если и нет, все равно кэп не жилец. Только умирать теперь будет дольше и мучительнее. К черту! Умрет ли он сейчас или через несколько часов – один хрен, дело сделано.
Когда Нильс выбрался из проклятой дыры, ноги под ним подгибались, словно ватные. Он побрел по коридорам, по которым они где-то около часа назад бродили вместе с капитаном. Наконец, впереди замаячил темный и длинный коридор с гладкими стенами. Нильс знал, что через пару поворотов он увидит сваленные кучей припасы с Искариота, девку, выключенного андроида и Фергюса. Он снял бластер с предохранителя и двинулся вперед.
– Нильс? Наконец-то… – привставший было ему навстречу старпом запнулся на полуслове, увидев бластер в его руке.
– Назад! – резко скомандовал Нильс Фергюсу, хотя тот едва поднялся на ноги. Краем глаза он видел девицу, но она пока сидела неподвижно. В любом случае, сначала надо разобраться с Фергюсом. Старпом попятился.
– Что ты сделал с кэпом?
– Назад! Пошел! Руки держи на виду! – нервно выкрикнул Нильс.
Фергюс попятился на пару шагов и ступил на сетчатую металлическую платформу, с которой они еще пару часов назад смотрели, как тонет Искариот. В нескольких метрах под старпомом и Нильсом ровным зеркалом стояла, поблескивая, черная вода.
– Какого хрена ты творишь? – мрачно спросил Фергюс.
– Молчать! – голос у Нильса предательски сорвался. Нельзя позволять Фергюсу болтать, иначе у него не хватит духу выстрелить. Внезапно боковым зрением он уловил какое-то движение в дверях. Девка включает андроида!
– Стой! – бластер метнулся в сторону Божественной, и вдруг резкий толчок подбросил руку Нильса вверх. Тихий всплеск – и над утонувшим на дне тоннеля бластером пошли круги по воде. Нильс даже не успел заметить, как оказался на сетчатом полу платформы, сцепившись с Фергюсом. Старпом отчаянно пытался ухватить его, зажать, но Нильс рывком вывернулся и со всей силы просадил Фергюсу локтем по уху. Старпом на мгновение ослабил хватку, локоть Нильса вновь обрушился ему на лицо, потом кулак… Еще немного и – победа! На периферии зрения что-то шевельнулось.
– Выруби его! Приказываю! Выруби его! – раздался визг девки откуда-то сбоку, Нильс повернул голову, но успел увидеть только мелькнувшую черную металлическую руку с матовым защитным напылением, а потом настала темнота.
Лев возвышался над доками черным исполином. Мрачный и недвижимый, он глядел на нас глазами-иллюминаторами и в глянцевом блеске стекол мне чудился его враждебный взгляд. Я шел в открытую, не таясь. Тяжело цокая по стальным плитам. Королева сидела у меня на руках, то и дело с любопытством поглядывая на Льва. Видимо, ждала, когда слуги примут ее с распростертыми обьятиями.
В принципе, я мог ожидать того, что произойдет дальше. Я думал об этом, но все равно шел слепо повинуясь ее приказу.
Внезапно тело корабля пришло в движение. Обшивка корпуса поднялась обнажая ниши, из которых на нас уставились дула орудий. Я крутнулся на месте, опережая их, и присел закрывая божественную.
Грохнуло. В ту же секунду на нас полилось пламя.
Боли я конечно не чувствовал. В голове истошно орала женщина, оповещая о проценте повреждений. А ей вторила божественная. Но ее крики я не слышал из-за грохота разрываемых пуль. В голове помутилось, перед глазами замелькали волны. Меня качнуло в сторону. Я дернулся вперед и откатился в сторону, под прикрытие стальных кофров чуть в сторону, не забыв забрать Анну. Ей-то пули повредят гораздо сильнее, чем мне.
– Я приказываю! – заверещала она, едва мы оказались в безопасности, – захватить корабль!
– Чего? – сперва не понял я, – женщина, ты в своем уме? Какой корабль? У них бронебойные пули, ими по подлодкам стреляют!
Кажется, до Божественной дошло что на кораблей ей не рады. Интересно, почему?
– Они проявили непокорность! – взвизгнула девка, – напали на сестру Императора, за что должны быть казнены!
Эх, глупое создание. До нее не доходит, что это Император отдал приказ уничтожить Седрика и его команду любой ценой. Спасение Анны никого не интересовало.