На некоторое время я замер у этого «кругляша». Мне стало не по себе; внутри все ссохлось, между лопатками повеяло ледяным ветерком.
Подошел вплотную к бетонному бортику ограждения. Встал на край опоясывающего пешеходную дорожку бордюра; это дало еще сантиметров двадцать прибавки дополнительно к моему росту… Таким образом, деревянные перила теперь находятся еще ниже, на уровне моего солнечного сплетения — взобраться на них, определенно, не составит труда.
Привстав на носках, я лег грудью на перила — и посмотрел вниз.
Подо мной, вопреки ожиданию, находится не водная гладь местной реки; само это место, где я остановился, находится не строго по центру конструкции, а ближе к восточному пандусу моста. Внизу, если отложить прямую линию, — а какая она может быть при свободном падении любого материального объекта? — находится уже предмостье… Самый его край; он выложен каменными плитами вдоль берега.
Высота… метров двадцать пять, наверное.
Идеальное место для тех, кто по той или иной причине решил свести счеты с жизнью: удар о каменную поверхность при падении с высоты десятиэтажного дома практически гарантированно ставит жирную — и кровавую — точку в человеческой биографии.
Я даже дышать в эти мгновения перестал — теперь-то я понимаю, зачем здесь установлен этот привлекший мое внимание «пост»…
— Hey! — громко прозвучал чей-то сердитый голос. — What the fuck are you doing here?!
В следующую секунду мне на плечо легла тяжелая мужская ладонь.
— Какого хрена?.. — пробормотал я.
Слегка оттолкнувшись руками от перил, и сойдя с «бордюра» на дорожку, я уже громче, и на английском, произнес:
— What's the matter, man?
— What are you going to do?
Мы задали свои вопросы почти одновременно. Передо мной стоит мужчина довольно крепкого телосложения; на нем объемная темно-синяя куртка, капюшон отброшен на плечи, на голове кожаная кепка. С виду ему лет тридцать, или чуть больше; открытое лицо, но взгляд в эти мгновения — направленный на меня — какой-то напряженный, изучающий.
Его рука переместилась с моего плеча на предплечье; мы по-прежнему стоим у самых перил; хват у него крепкий — силен, мужик!..
— Отпусти!
Мгновением спустя, спохватившись, вспомнив, где, в какой стране нахожусь, я сказал, перейдя на английский:
— It's okay, man!.. Now you can let go of my arm?
Его лицо вдруг переменилось.
— Русский, что ли? — спросил он.
— Ooops! — пробормотал я. — А ты?
— Хм… — Он отпустил наконец мою руку. — Сложный вопрос…