В душе бушевала буря. Задание провалили, девчонка едва не умерла еще и крыса завелась.
Дернул Вику со стула, не заботясь о нежности и ласках, разложил на ее же столе. И на пике страсти, когда я уже почти согрелся от тепла желанного тела, засветился экран ее мобильника, не обратил бы внимания, но этот противный пищащий звук. Не переставая двигаться внутри нее мазнул пальцами по экрану, в надежде что это чудо техники наконец-то заткнется. Экран разблокировался снося напрочь все мое возбуждение.
«Следи за его перемещениями. Девчонка не должна выжить. Проблемы мне не нужны».
Как не прибил ее читая их переписку, не представляю. И ведь обнаглела до такой степени, что даже сообщения не трудилась удалять.
— Сделать тебе чай? — встряхнулся, отгоняя воспоминания. Долго же они меня не мучили, почему вернулись сейчас?
— Давай я сама. — тут же встрепенулась Ксюшка, пытаясь встать с дивана. Сглотнул комок в горле от вида ее обнаженных, стройных ног и словно издеваясь над моей выдержкой, тоненькая лямка ночной сорочки соскользнула с округлого плечика, практически обнажая грудь.
— Сиди, я сам. — прохрипел внезапно пересохшим горлом. Едва ли не бегом бросившись в сторону кухни. Какого черта я так на нее реагирую? Мало ей было тех мудаков, что мучили ее на протяжении месяца, еще и я чуть слюнями не закапал.
— Тогда мне какао. — хлестнул плетью по напряженным нервам ее звонкий голосок.
Старый извращенец. Ведь совсем еще ребенок. Забитый, пугливый и доверяет по каким-то одной ей ведомым причинам только мне. Даже мать с сестрами держит на расстоянии, хоть и является нашей близкой родственницей. По документам, не по крови. Это безумно радовало.
Зло звякнул чашками, выставляя их на стол. К черту радость и надежду тоже туда же! Будь я проклят, если хоть раз к ней прикоснусь и разрушу то малое доверие, что есть сейчас между нами.
— Держи. — протянул Ксюшке слегка подрагивающей рукой ее любимую кружку.
— Спасибо. — безжизненная улыбка и движения выверенные до миллиметра, что бы не дай боже не коснуться моей руки.
— Прости. — прошептала заметив гримасу злости на моем лице от ее действий. — Ничего не могу с собой поделать.
— Кроха, зачем извиняешься? Знаешь же, что злюсь не на тебя.
— Знаю. — кивнула, обхватив кружку руками — На себя, а я живое напоминание.
— Выпорю. — улыбаясь опустился на другой конец дивана.
— Шоковая терапия? — продолжила Ксюшка нашу шутливую перепалку.
— Хммм… — сделал вид, что серьезно задумался над этим предположением. — А что, мысль дельная. Такого мы еще не пробовали.
— Арт? — совсем тихо прошептала она.
— Ммм? — не придал значения ее напряженному голосу.
— Научи меня жить заново.
Поздравляю Ксю. Ты смогла прожить еще год в этом аду.