– А кинолога, который их обучал?
– Обижаете, Ника! Кинолога и домработницу я проверил в первых рядах. У обоих на вечер третьего вполне приличное алиби.
– И что же мы теперь будем делать?
– Мы еще не беседовали со вторым компаньоном Подольского, с Воробьевым. Возможно, он даст какую-нибудь зацепку. Собственно, с ним следовало поговорить еще четыре дня назад, когда он вернулся из Валдая, но… – Игнат бросил на Нику смущенный взгляд. – Сам я по части разговоров не силен, а доверить агентам такое ответственное дело поостерегся. Вообще-то они неплохо справляются, но с вами не сравнить. Никто из них так не располагает к откровенности и не обладает вашей удивительной интуицией.
– Тогда выдайте мне диктофон и благословение, – шутливо попросила Ника, стараясь не выдать, до какой степени она польщена и растрогана этим признанием.
– Я сделаю больше. Я вас отвезу.
Второй компаньон Подольского совершенно не походил на первого. Если Петр Серегин был хмурым гигантом, молчаливым и неторопливым, то Антон Воробьев действительно напоминал воробья – маленький, взъерошенный, непоседливый и суетливый. Но эта суета не раздражала, скорее, умиляла. Ника поймала себя на мысли, что в обществе этого смешного человечка чувствует себя на редкость уютно.
– Ужасно! Просто ужасно! – бегал туда-сюда по комнате Воробьев, заламывая руки. – Вы не представляете, какой это абсурд! Чтобы Леня когда-нибудь поднял руку на женщину! Спьяну! Вы знаете, он в жизни не напивался. Даже когда мы были студентами. Стакан водки – его абсолютный предел, больше душа не принимает. Не то чтобы его рвало – упаси Господи! У Лени с младых ногтей манеры герцога. Просто он не может проглотить сверх меры ни рюмки. Организм противится. И они будут меня уверять, будто он приехал на любовное свидание, ужрался до невменяемости и заколол женщину ножом? Да я скорее поверю в перелетных свиней! Ника, уверяю вас, это чудовищная подстава! Вы должны что-нибудь сделать, чтобы спасти Леонида!
– Мы пытаемся.
Воробьев чутким ухом уловил в ее голосе улыбку и резко оборвал свой бег. Сел за рабочий стол и заговорил уже безо всякой патетики.
– Кажется, я веду себя как истеричка. Извините, впредь буду держать себя в руках. Так о чем вы хотели меня спросить?
– Вы лично знали Анну Терещенко?
– Нет. Я и имя-то ее впервые прочел в скандальной хронике. Жена подсунула какой-то журнал, смакующий подробности личной жизни разного рода знаменитостей. Омерзительное чтиво! – Воробьева передернуло. – "Неприступная красавица Анна Терещенко, играющая Кристину в популярном одноименном сериале, пала жертвой чар известного плейбоя и самого модного архитектора столицы. Как нам стало известно из достоверных источников, актриса недавно сменила место жительства, переехав в загородный особняк неотразимого Леонида Подольского, мужа Оксаны Елизаровой, имя которой входит в первую сотню самых состоятельных людей России". Чувствуете, сколько гнусных намеков тут рассыпано? Богатенькая Оксана купила себе мужа, сделавшего профессиональную карьеру через постель, а тот, в свою очередь, купил на деньги жены благосклонность актрисы, изображавшей неприступность.
– И все это – ложь?
– Если бы! В том-то и дело, что ложь приправлена изрядной толикой правды. И поди отдели одно от другого. Женщины вокруг Леонида действительно вились – сколько я его помню. Такая уж у него счастливая внешность. Плюс повадка безукоризненного джентльмена – внимательного, любезного, слегка ироничного и такого, знаете, холодноватого. Дамы от этого сочетания натурально теряют голову – бог его знает, почему… Но имя себе Леня сделал исключительно трудом и талантом – не эксплуатируя собственную привлекательность. Он классный архитектор, правда, классный. Заметьте, заказы, которые он выполняет, оплачивают не очарованные им дамочки, а их суровые мужья. Деловые люди ужасно не любят, когда их держат за лохов. Как вы думаете, стали бы они развязывать кошельки, если бы Леня крутил с их женами шашни? Да ни в жизнь! А у него отбоя не было от заказчиков – еще когда мы в ДИПе работали.
– ДИП – это фирма, где вы начинали? – уточнила Ника.
– Ну да. "Дома по индивидуальным проектам", лимитед. Владелец – жлоб страшный, но Подольского ценил. Чуть все волосы на себе не вырвал, когда Леня объявил, что уходит. И не просто уходит, а открывает собственное дело.
– На деньги Оксаны Елизаровой?
Воробьев фыркнул.
– Вот видите, и вы – туда же! Да, если в двух словах, то на деньги Оксаны Елизаровой. А если изложить историю целиком, то картина выйдет совсем другой. Но кого интересует полная картина?
– Меня интересует, – твердо сказала Ника.
– Это займет время, – предупредил Воробьев.