- И опять собираешься один бродить по платформе? - сощурил глаза дед.
Снова кивнул.
- О! - дядю Колю будто осенило. - Тогда мы с тобой обязательно встретимся. И...
Он не закончил - схватился за голову.
- Дядя Коля! Ты чего?
Я видел его разным, но с таким измученным лицом - впервые.
Дед положил руку мне на плечо.
- Давай, Коль, отдыхай. Пойдем мы. Если что - заходи, коли силы будут. А если совсем невмоготу, то кричи, лады?
Смотритель кивнул.
Мы двинулись к двери. Я опустил взгляд и отвел ногу, чтобы не наступить на мелкие следы. Не удержался и повернулся.
- Дядь Коль, а у тебя питомец какой появился, что ли? Кошку завел?
- Ага, питомец, - кивнул смотритель и улегся на койку, оправляя пинжачок. - Мы с тобой теперь будем причастны.
- Причастны? К чему?
Дедушка недовольно цокнул и, глядя на мою наклоненную голову, буркнул:
- Вылитый сов.
Дядя Коля поднялся.
- К новым историям! - подмигнул он и лег.
А уже через несколько минут я разувался в сенях и искал взглядом излюбленные тапочки, сплетенные дедом из бересты. Послышались быстрые шаги бабушки, но их опередил вкусных аромат выпечки. Мы вошли.
- Ну, наконец-то приехал! Ну, Санька, сколько ж книг на этот раз взял с собой?
Мягкий и добрый голос. В коридоре возникла бабушка. Все, что я успел заметить, это светло-бежевый фартук. После чего потонул в объятиях, пахнущих сливочным маслом, костром и теплым хлебом. И, пожалуй, чем-то сладким (быть может, ванилью или сгущенным молоком). Бабушка напоминала теплый пирожок и всегда выглядела хорошо: опрятный халат, аккуратная прическа с собранным пучком волос на затылке, нефритовые бусы, круглое светлое лицо, похожее на луну, и удивительно молодые для ее возраста ярко-голубые глаза. Правда, они немного поблекли, словно выгорели на солнце.
"От старости, должно быть, - подумал я. - Но откуда эта печаль? Уж не поругались ли они с дедушкой? Или..."
- Совсем вырос, - бабушка покачала головой.