— Сейчас, Амир-бей, сию минуту! Мы устроим вас как шахиншаха!
Алиса осторожно выглянула наружу из-за тента и увидела толстенького коротышку в таком же тюрбане, как и у Амира, только концы закрученного платка свободно болтались по плечам. Маленькие глазки подобострастно блестели из складчатых щёк, хозяин постоялого двора улыбался и кланялся, улыбался и кланялся, бесконечно, как китайский болванчик. Выглядело это довольно комично, учитывая общую комплекцию толстяка, и Алиса не удержалась от смешка. Амир бросил ей грозный взгляд и соскочил с козел:
— Не болтай, а лучше займись вещами! Держи!
Он швырнул толстяку большую золотую монету. Такие Фазия хранила в запертом на ключ деревянном сундучке, окованном железом. Однажды Алиса подглядела, что там внутри, и невольно подумала о пиратском кладе. Пиастры, пиастры… В какой книге это было? Или в фильме про Джека Воробья? В детстве Алиса думала, что пиастры — это опасность или звёзды на небе, или вообще что-то из навигации вроде буссоли и секстанта. Как давно это было, словно в другой жизни!
— Пойдём, Аисса, ты наверняка устала, — Амир протянул ей руку, помогая спрыгнуть с повозки. — Сейчас устрою вас в комнате. Ты голодна?
— Нет, спасибо, — отказалась Алиса. Хотя живот и поджимало слегка, усталость брала своё. Лечь и закрыть глаза. А поест она завтра.
— Тебе нужно много кушать, моя Чёрная Вишня, — его низкий тихий голос словно обжёг её слух. — Ты должна быть красивой в день нашей свадьбы, ты слишком худощава!
Они прошли через шумный зал, где постояльцы ели и пили, сидя на подушках вокруг низеньких широких столов. Хозяин просеменил мимо, сгибаясь чуть ли не в три погибели и приглашая следовать за ним. Поднявшись по скрипучей лестнице и миновав открытую вниз, на зал, галерею, они оказались в небольшой комнатке, большую часть которой занимала низкая кровать с десятком подушек. В уголке стоял столик для умывания, напротив кровати были распахнуты резные створки встроенного шкафчика, а у окна, аккуратно свёрнутый в трубку, лежал обязательный коврик для намаза.
— Вот, Амир-бей, наша лучшая комната! — поклонился хозяин, скромно жмясь у двери. Амир кивнул:
— Неплохо, что ни говори, у тебя отличный постоялый двор в этой части Бумархана.
Он жестом указал Алисе на кровать:
— Вот здесь вы будете ночевать с Зиядом. Разбери вещи, мы останемся в городе на несколько дней.
— А где будете ночевать вы? — удивилась Алиса. Никаких дверей в возможное соседнее помещение здесь не предусматривалось. Амир махнул хозяину, и тот ещё в поклоне скрылся в коридоре. Зияд уселся на край кровати с таким видом, будто его только что наказали на пару недель. Амир подошёл вплотную к Алисе и взял её за подбородок властным покровительственным жестом, поднял лицо, заставляя взглянуть на него:
— Аисса, ты должна опускать глаза при посторонних и обращаться ко мне с уважением. Ты всё ещё моя рабыня, не забывай об этом! И так Ахмед удивлён, почему я взял тебя с собой, но у меня есть на этот счёт объяснение. Однако помни о своём положении! Всегда говори «господин», если хочешь мне что-то сказать. И не смей открывать рот первой.
Его пальцы скользнули по щеке, обводя овал её лица, открепили булавку, освободив лицо от платка, и Амир добавил тихо:
— Ты быстро научишься, моя Чёрная Вишня! Мне не хочется разочароваться в тебе.
Алиса стиснула зубы, чтобы не ответить что-нибудь дерзкое, как она когда-то отвечала приставучим парням в клубе. Опомнись, ты не дома, молчи и мило улыбайся… Всё скоро закончится, всё должно закончиться очень скоро, иначе она с ума сойдёт!
— Хорошо, господин, — едва слышно ответила она, очень сильно постаравшись, чтобы голос позвучал смиренно и без особого отчаяния.
— Вот и славно, — Амир погладил её по щеке. — Мы с Керимом будем ночевать на конюшне возле лошадей.
— Я тоже хочу на конюшне! — подал голос Зияд. — Отец, я не хочу в комнате, я хочу с вами!
Амир мельком посмотрел на сына и качнул головой:
— Ты спишь здесь. Не перечь мне!