«Архангел Метатрон, последний босс, в своей обычной форме невидим, убивает с одного удара, и на него не действуют никакие атаки».
Слова означали, что первая форма Метатрон невидима на всех уровнях, за исключением Ада, и к тому же неуязвима для всех атак — хоть физических, хоть энергетических. Более того, сама она постоянно использовала против бёрст линкеров мощнейшую атаку, накрывающую огромную площадь.
Тиюри попятилась — видимо, вспомнив битву, развернувшуюся у подножья Токио Мидтаун Тауэра. Затем взглянула на трехмерную иконку над головой Харуюки и прошептала:
— Но ведь это твое тело, Мета-тян? Разве ты не можешь усмирить его, как ангелов?
— Увы, это не столько тело, сколько, выражаясь вашими терминами, Усиливающее Снаряжение, или даже живая темница. Она вступает в бой, едва обнаружив врага, и не останавливается, пока не истребит всех незваных гостей. У нее, в отличие от существ, нет души. А поскольку мое настоящее тело в данный момент дремлет, оно не сможет удержать ее.
Хотя Метатрон старалась объяснять ровным голосом, Харуюки все равно расслышал в нем нотки напряжения.
В ходе битвы против Брони Бедствия 2 истинное тело Метатрон получило серьезные повреждения и до сих пор дремало внутри первой формы, залечивая раны. Трехмерная иконка, в свою очередь, представляла собой не более чем видимую проекцию терминала, через который Метатрон связывалась с Харуюки. Если бы иконка получила урон, настоящей Метатрон он бы не передался.
Поэтому если она и волновалась, то исключительно из страха перед тем, что Харуюки и его друзья могут попасть в бесконечное истребление. А значит, уже считала себя не только одним из сильнейших существ Ускоренного Мира, но и полноценной участницей Нега Небьюласа.
— ...Не волнуйся, — Харуюки поднял правую руку и осторожно взял иконку. — Мы не проиграем. Мы обязательно сломаем ловушку, которую заготовил Белый Легион.
Обычно на такие поступки Метатрон отвечала сердитым: «Как ты смеешь так себя вести, слуга?!», но на этот раз ответила не голосом. Ладонь Харуюки согрело трепещущее тепло.
Харуюки опустил руку и напоследок спросил еще раз, но теперь уже мысленным голосом:
— Метатрон. Насколько исцелилось твое тело?
— Тебе не о чем беспокоиться, — после небольшой паузы раздался голос девушки-архангела внутри его головы. — Оно вполне в состоянии пробудиться.
— ...Хорошо, — Харуюки хотел расспросить поподробнее, но отказался от этой мысли и ответил одним словом.
С тех самых пор, как Метатрон чудом избежала смерти, Харуюки всегда побаивался, что кто-то решит пройти подземелье парка Сиба и победить ее первую форму без помощи уровня «Ад»… Но можно ли было предположить, что он не только не найдет способа защитить ее, но и сам окажется тем, кто бросит ей вызов?
Разумеется, он понимал, что иначе спасти Фуко и остальных друзей не выйдет, но все равно очень не хотел будить Метатрон до полного исцеления.
«Метатрон защищала меня. А теперь ее защищу я — во что бы то ни стало, пускай на нашем пути встанут Семь Гномов… или даже Белая Королева».
Собрав всю свою решимость в кулак, Харуюки переглянулся с Тиюри и Лидом. Оба уверенно кивнули в ответ.
Время слов прошло. Харуюки бросился вперед, сразу же оказавшись на мраморном полу… который и сторожила первая форма.
Поначалу ничего не произошло. Лишь когда он пробежал десять метров, на стенах началось некое движение… но не вдали, а справа и слева от Харуюки.
Изваяния ангелов, разместившиеся между колонн, дружно вспыхнули белым светом, медленно сдвинувшись с места. Эти так называемые «Силы»14 играли роль помощников последнего босса. Всего их было тридцать.
— Остановитесь! — властно приказала иконка Метатрон и полыхнула нимбом.