Старик. Значит, сме…
Старушка. Да, да, продолжай… рассказывай…
Старик (в то время как старушка начинает смеяться, сперва потихоньку, потом все громче; старик ей вторит). Значит, сме… с мешком змея-история, а территория… и смея… надрывали животики… змея на дрова… вползла… жив вот… в пол зла… на дрова…
Старушка (смеясь). Смея… Надрыва… на дрова…
Старик и (заливаясь, вместе). Сме… я… змея… на дворе дрова… в руке топор… над дровами пар… с топором паришь…
Старушка. Вот он, твой Париж!
Старик. Ну кто рассказал бы лучше?
Старушка. Ты у меня такой… ну такой, знаешь, замечательный, душенька, что мог бы стоять и на высшей ступеньке, а не у самых дверей.
Старик. Будем скромны… Удовольствуемся малым.
Старушка. А вдруг ты загубил свое призвание?
Старик (неожиданно плачет). Загубил? Закопал? Мама, мамочка! Где моя мамочка? Сирота (всхлипывает), сирота, сиротка…
Старушка. Я с тобой, чего тебе бояться?
Старик. Ты, Семирамидочка, не мамочка… кто защитит сиротку?
Старушка. А я, душенька?
Старик. Ты не мамочка!.. А я хочу к мамочке…
Старушка (гладит его по голове). У меня сердце разрывается, не плачь, деточка.
Старик. Ы-ы-ы, не трогай меня, — ы-ы-ы, мне больно, у меня перелом призвания.
Старушка. Тшшш…
Старик (ревет, широко открыв рот, как младенец). Я сирота… сиротка…
Старушка (стараясь успокоить его, баюкает). Сиротка моя, моя душенька, как душа болит за сироточку… (Баюкает старика, вновь усевшегося к ней на колени.)
Старик (рыдая). Ы-ы-ы! Мамочка! Где моя мамочка? Нет у меня мамочки.
Старушка. Я тебе и жена, и мамочка.