Учитель. Смотрите и повторяйте. (Монотонно.) Нож… нож… нож… нож…
Ученица. Все болит, ох, как болит… голова… (Касается рукой всех частей тела, которые перечисляет.) Глаза…
Учитель (монотонно). Нож… нож…
Оба поднялись с мест. Учитель, вне себя, кружит вокруг ученицы, потрясая ножом, словно исполняет танец индейца перед снятием скальпа, однако не следует переигрывать, танцевальные движения должны быть только слегка обозначены. Ученица, измученная болью, сгорбившись и пошатываясь, пятится к окну…
Учитель. Повторяйте, повторяйте: нож… нож… нож…
Ученица. Болит… горло, плечи… грудь… нож…
Учитель. Нож… нож… нож…
Ученица. …Живот… нож… ноги… нож…
Учитель. Отчетливей… нож… нож…
Ученица. Нож… ох, мое горло…
Учитель. Нож… нож…
Ученица. Нож… ох, мои плечи… руки мои… грудь… ноги… нож… нож…
Учитель. Вот так… Теперь хорошо…
Ученица. Нож… ох, грудь… ох, живот…
Учитель (меняя тон). Осторожно… не разбейте мне стекла… нож — орудие убийства…
Ученица (слабым голосом). Да, да… что? Убийства?
Учитель (взмахнув ножом, убивает ученицу). А-ах! Вот тебе!
Вскрикнув «А-ах!», она валится на как бы случайно оказавшийся у окна стул и застывает в непристойной позе, широко расставив ноги. Ее предсмертный крик сливается с возгласом убийцы; после первого удара учитель стоит спиной к зрителям, лицом к застывшей на стуле ученице, затем наносит мертвому телу еще один удар, снизу вверх, с такой силой, что, не устояв на месте, подскакивает.
Учитель (запыхавшись, бормочет). Тварь… Так ей и надо… Сразу полегчало… Ох, устал… задыхаюсь… Ох! (Тяжело дышит, падает — к счастью, стул рядом; утирает пот со лба, что-то невнятно бормочет. Наконец, отдышавшись, встает, смотрит на зажатый в руке нож, на тело девушки и, словно очнувшись, вскрикивает. В панике.) Что я наделал! Что со мной сделают? Что же будет?! Ай-ай-ай! Вот беда! Мадемуазель, мадемуазель, вставайте! (Суетится, все еще не выпуская из руки невидимый нож и не зная, куда его девать.) Ну же, мадемуазель, урок окончен… Можете идти… заплатите в следующий раз… О! Она мертва… мертва-а-а! Это я ее — вот этим ножом… Мертва-а-а… Это ужасно… (Зовет служанку.) Мари! Мари! Мари, голубушка, идите сюда! О! О!
Открывается правая дверь. Входит Мари.
Нет… не надо… Идите, Мари. Вы мне совсем не нужны… Слышите, идите…
Мари, ни слова не говоря, с суровым видом подходит к трупу.