- Ну, веди, хозяин, в дом, - обратился Кайдалов к Сапоку. - Посмотрю на праздник - и дальше в путь.
Несмотря на свою дородность, бай торопливо засеменил на кривых ногах к крутой лестнице дома.
Неожиданно дорогу знатному гостю преградил горбатый Кичиней и упал перед ним на колени:
- Я - Кичиней из Мендур-Сокона. У меня было три жеребенка. Теперь их нет. Чем буду жить?
- О чем он говорит? - брезгливо обратился Кайдалов к сопровождавшему его переводчику.
- Он говорит, что у него было три жеребенка, а теперь их нет.
- Ну!… - сдвинул брови исправник.
С мольбой в голосе Кичиней продолжал:
- Я видел одного из них в табуне Яжная. Жеребенок мой, но тавро чужое.
- Чье? - нетерпеливо спросил Кайдалов.
- Ваше высокоблагородие, разрешите доложить! - Пристав вытянулся перед исправником. - Этот алтаец не в своем уме. - И, повернувшись к Кичинею, крикнул: - Клевета!
Сапок снял шапку, опушенную мехом выдры, и поклонился Кайдалову.
- Да, этот человек не в своем уме, - указал он на Кичинея.
- А-а!.. - протянул неопределенно исправник и кивнул головой казаку.
Тот оттащил жалобщика в сторону.
- Мой мухортый конь, мой мухортый конь! - И, обхватив голову руками, Кичиней затянул нараспев: - Кокый корон!
Конские состязания в Теньге начались с борьбы. Утром на небольшой площадке перед волостной управой стал собираться народ. Кайдалов с приставом сидели на венских стульях, которые привез из Улалы богатый Аргымай. Возле них на скамейках расположились Зотников со своим другом Яжнаем и местная знать. За спиной Евстигнея, в новой ситцевой рубахе и яловых сапогах, стоял Чугунный.
Сапок хлопнул в ладоши. На круг вышел борец, любимец теньгинского старшины Тужелей. Играя могучими мышцами рук, он оглядывал толпу.
- Есть борцы? - приподнимаясь с узорчатой кошмы, спросил Сапок.
Толпа молчала. Схватиться с известным силачом охотников пока не находилось.
- Есть борцы? - вторично спросил старшина и, не получив ответа, самодовольно погладил усы. - Боятся, - усмехнулся он, подмигнув исправнику, - трусят. Кто желает? - повторил Сапок свой вопрос.
Из толпы вышел молодой парень и, сбросив шубу, встал против Тужелея. Схватка была короткой. Ноги молодого борца мелькнули в воздухе, и он, охнув, упал на землю.