Тяжелые, частые удары обрушились на дверь квартиры.
Было 5 часов 10 минут.
— Одну секунду, — крикнул я. — Сейчас открою.
— Извините, товарищ майор, опять я к вам заявился ни свет ни заря. Можно было, конечно, по телефону, но тогда вас разбудили бы еще раньше. Да вы могли и не услышать телефонного звонка.
Миша Долгов, шофер нашего отдела, переминался с ноги на ногу на лестничной площадке. Он очень стеснялся, как будто именно ему принадлежала идея поднять меня с постели в пять утра. Дело в том, что за последнюю неделю он производил эту операцию уже в третий раз, и каждый раз почему-то очень смущался.
— Подожди меня внизу минут пять, — крикнул я ему, уже стоя под душем. На еду времени, как всегда, не оставалось. Но это меня мало трогало. Не дождавшись лифта, я спустился по лестнице с седьмого этажа.
От управления до моего дома небольшое расстояние, и «Волга», ожидавшая меня у подъезда, еще не успела прогреться. Было очень холодно, и «дворники» скрипели по обледеневшему стеклу. Дежуривший в ночь инспектор уголовного розыска Сергей Березов, сидевший на переднем сиденье рядом с шофером, приветственно подмигнул мне и продолжал упрямо вызывать по радиотелефону: «Саранск, Саранск ответьте Рыбинску». Когда Саранск наконец ответил, Березов прокричал в трубку:
— Позвоните Смелову, пусть спускается, мы заедем за ним.
Уже через десять минут на Новороссийской улице к нам подсел Смелов, третий член нашей оперативной группы, застегивая на ходу пальто и что-то яростно дожевывая.
— Ну вот, собралось наконец все сонное царство, — проворчал Березов, — теперь можно и о деле поговорить. Это не рядовой случай и, видимо, не ограбление. У убитого в кармане пиджака остались 216 рублей, а на руке японские часы.
— Ты сказал «убитый»? — перебил я Березова.
— Да, характер повреждений не оставляет сомнений в этом. Но о повреждениях потом. У убитого не оказалось при себе никаких документов. Конечно, он мог забыть их дома или намеренно не взял с собой, но мне кажется, что отсутствие документов скорее всего свидетельствует о том, что ему помогли умереть. Убийца всегда заинтересован в том, чтобы осложнить нам установление личности убитого. Потерпевший был обнаружен час назад водителем второго автобусного парка, который шел на работу и буквально споткнулся о труп. Водитель там, на месте, проявил инициативу, искал я кармане потерпевшего паспорт, думая, что он пьяный, начал его тормошить в темноте, а потом увидел кровь и вызвал «скорую».
Ну а врач «скорой» сообщил нам в управление. Вот и все, друзья мои, если не считать очков, которые при падении тела отлетели в сторону метра на полтора. В общем, не густо. Так что, если наши места за семейным столом в новогоднюю ночь будут пустовать, я не удивлюсь.
Капитан Березов излишним оптимизмом не отличался. Впрочем, это не мешало ему искать истину до тех пор, пока оставалась хоть малейшая надежда и даже когда ее практически не оставалось. Молодые сотрудники, которых он отчитывал за недостаточно обоснованные и скоропалительные решения, побаивались его. Сам он много раз проверял свои выводы. Если Березов ошибался, он мужественно признавался в этом. В общем, несмотря на его пессимизм и постоянное брюзжание, я предпочитал работать именно с ним.
До Нового года оставалось еще полторы недели. Срок в общем-то не такой уж маленький, если иметь в виду среднюю продолжительность раскрытия нами преступлений. Но и перспектива, которой пугал нас Березов, меня, честно говоря, не слишком огорчала. Все в конце концов зависит от привычки. Я так редко провожу праздники в семейном кругу, что сумел убедить и себя и своих близких в том, что праздники — понятие в общем-то условное. Пятого января тоже можно отметить Новый год или, скажем, двенадцатого марта — Международный женский день. Важно в принципе не забывать о них, а точная дата значения, по-моему, не имеет, особенно если учесть то весьма важное обстоятельство, что мы, работники милиции, нужны народу в праздничные дни еще больше, чем в будни, я бы сказал, пока нужны. Конечно, времена Леньки Пантелеева, Короля и Ваньки Косого ушли безвозвратно. За пятнадцать лет моей работы в уголовном розыске я смог в этом убедиться.
Преступления, к сожалению, пока совершаются. Кражи, драки, пусть не с кастетами и финскими ножами, еще происходят. Перочинным ножом тоже можно убить человека, а ведь его не изымешь из продажи. Милицейская статистика учитывает все: сколько пьяных подобрано на улице, сколько и где совершено карманных краж, когда более напряженная обстановка — летом или осенью, утром или вечером. Статистика выявляет наши просчеты, позволяет наилучшим образом маневрировать нашими силами. Именно статистика утверждает, что подавляющее количество преступлений совершается людьми в пьяном виде, но и объектом преступного посягательства чаще других становятся пьяные люди. Излишнее количество алкоголя в организме делает людей более агрессивными, не контролирующими свои поступки.
…Скрипнули тормоза. Мы вышли из машины. И сразу же от стены дома отделился и шагнул к нам сержант из местного отделения милиции.
Уже сейчас, не дожидаясь наступления Нового года, он вполне мог выступать в роли Деда Мороза — шинель, шапка, сапоги, перчатки его были густо покрыты снегом, густые брови светились хрусталиками инея.
— Охраняю место происшествия, товарищ майор, — обратился он ко мне. — Я на всякий случай взял у дворника брезент и накрыл его. — Он показал рукой на распростертое на земле тело. — Снег, видите, какой. Но его уже, к сожалению, тормошили до моего прихода, так что картина, сами убедитесь, будет не совсем точная.
За нами с интервалом минуты в три подошел, мигая синим глазом, управленческий «газик» с экспертом криминалистом и врачом. Сообща мы приступили обычной процедуре осмотра…
В помещении жилконторы негде было повернуться. Конечно, можно было вернуться в управление и там подвести первые итоги, но не хотелось терять даже пол часа на дорогу, тем более что кое-какие шаги следовало предпринять сразу, по горячим следам, и имени здесь, в районе убийства. Как бы подчеркивая неординарность происшествия, на наше совещание приехал заместитель начальника управления. Раскручивая на столе стеклянную пепельницу, он повернулся ко мне:
— Докладывай, Игорь Павлович.